Мои воспоминания. Том 2. 1842-1858 гг.

Этот рассказ был передан мне Клейнмихелем в лицах, и именно, как Чевкин униженно явился к Клейнмихелю и как последний в покровительственном тоне обещал свои советы, причем он не называл Чевкина иначе, как горбатым, присовокупляя к этому нецензурные бранные слова. Чевкин же, во все время управления ведомством путей сообщения, постоянно относился о Клейнмихеле с большим уважением и защищал все его дела и действия в этом ведомстве. Впоследствии в каждый мой приезд в Петербург и по моем переселении на жительство в этот город, я бывал у Клейнмихеля, который постоянно был со мною очень любезен и неоднократно благодарил за то, что постоянные со всех сторон хорошие обо мне отзывы доказывают, что он во мне не ошибся, тогда как дурные отзывы об избранном им же Серебрякове, относительно злоупотреблений последнего по Николаевской железной дороге, его огорчают. В 1865 году в день его именин 29 июня я зашел поздравить его в Карлсбаде, и, несмотря на то, что застал у него моих врагов H. С. Вадковскую и T. С. Норову, он облобызал меня и с особенным чувством вспоминал о том, как я у него служил и как он меня всегда любил. Последние годы его жизни, когда он остался вдовцом и был постоянно болен, я навещал его, и он меня каждый раз целовал, приговаривая, что мне самому не было известно, как он меня любил. В начале 1869 г. я был на его похоронах. Сестра моя А. И. Викулина и ее дочь Эмилия, после увольнения Клейнмихеля, познакомились с его женою и дочерьми за границей и очень сошлись, так что сестра ходила даже за его женою во время ее болезни, но в Петербурге они не видались, так как графиня Клейнмихель была старый друг упомянутых Вадковской и Норовой, которые заявили, что они не будут ездить в дом, в котором могут встретить сестру мою. Вот как продолжительна их злоба, тогда как они кругом виноваты перед моей сестрой, {что подробно изложено мною в IV главе «Моих воспоминаний»}.

П. П. Мельников на возвратном пути из Крыма в октябре проезжал через Москву. Он был чрезвычайно недоволен тем, что граф A. А. Закревский заявил ему за верное, что он назначен начальником штаба корпуса путей сообщения. Я сказал Мельникову, что мне многие говорили то же, но что я этим слухам не верил и объяснял их тем, что все, считая главноуправляющего корпуса инженеров путей сообщения, полагают, что высшая после него должность есть начальника штаба и что никто не может быть назначен на эту должность, кроме Мельникова, а что, вероятно, его назначат товарищем. На это он отвечал, что его большой приятель А. И. [Александр Иванович] Мясоедов, бывший в это время сенатором в Москве, а перед тем начальником штаба корпуса путей сообщения, которому, следовательно, известно значение этого места, говорил ему то же, что и Закревский, и что товарищем остается [Эдуард Иванович] Герст фельд. Во время обеда Мельников напомнил мне и жене моей о нашем разговоре, происходившем в июле насчет смены Клейнмихеля, и сожалел, что не держал тогда со мною пари относительно этой смены. Но, конечно, он никак не ожидал, что Чевкин займет место Клейнмихеля и что слухи, оказавшиеся, впрочем, неверными, назначат его начальником штаба к Чевкину.