Читаем Мой взгляд на будущее мира полностью

Я процитировал это стихотворение Хиллари Клинтон и мягко указал на то, что в сегодняшнем Афганистане со времен Киплинга мало что изменилось. Даже учитывая все ужасы 11 сентября, наземная операция в Афганистане стала большой ошибкой американцев. Будь я на их месте, я бы бомбил Афганистан, чтобы он больше не мог быть прибежищем террористов. Но зачем было вводить туда войска, которые понесли там потери и которые невозможно вывести, не уронив престижа? Президент Обама планирует вывести войска из Афганистана к концу 2014 г., и ему следует сделать это как можно быстрее, потому что пытаться навести порядок в этой стране — напрасный труд.

Что касается Ирака, то и там президент Джордж Буш начал военную кампанию с самыми благими намерениями. Саддам Хусейн был самовластным диктатором, чьи действия дестабилизировали регион и весь мир. Его свержение стало благом для многих. Но когда американцы объявили о своих планах создать в Ираке демократическое государство, я затаил дыхание. Они снова пошли на поводу у своего высокомерия. Я подумал про себя: «Этот народ имеет более чем 4000-летнюю историю. И они собираются насадить там общественное устройство, которому — если вести отсчет с "Мэйфлауэра" — от силы 400 лет?» Но неоконсерваторы убедили Буша в том, что демократический Ирак станет ключом к миру на Ближнем Востоке. Свои аргументы они основывали на мнении иракских эмигрантов, которое было поддержано профессором Бернардом Льюисом, авторитетным специалистом по исламу и Ближнему Востоку, и Натаном Щаранским, бывшим советским диссидентом и активным сторонником идеи демократии, который в то время был депутатом израильского парламента. Это было серьезной ошибкой. Американцы убрали Саддама — сильного лидера, который крепкой рукой удерживал разрозненные силы в стране и делал ее управляемой, но не нашли другого сильного лидера, который мог бы занять его место. Что еще хуже, они разогнали полицию и запретили правящую партию «Баас», вместо того чтобы поставить их на службу новому режиму.

Когда японская армия оккупировала Сингапур во время Второй мировой войны, японцы взяли в плен солдат, но не тронули полицию и администрацию, потому что хорошо понимали, что для управления страной на местах им нужна помощь. Они не уволили даже англичан, руководивших службами энерго-, водо— и газоснабжения. Американцы в Ираке захотели создать правительство с нуля и демократизировать древний народ, чьим традициям не одна тысяча лет. Первое близко к невозможному, второе невозможно в принципе.

В этом отношении внешнеполитический подход китайцев представляется мне более мудрым. Они не считают, что должны что-то менять в других государствах. Они имеют дело с существующей системой и налаживают с ней выгодное сотрудничество, не осложняя себе жизнь. Проблема американцев в том, что они верят в свою способность изменить систему, но раз за разом жизнь показывает, что они неправы. Они не изменили мир и никогда не смогут сделать это. Возможно, им удалось в какой-то мере изменить Фиджи или Вануату с их молодыми цивилизациями без глубоко укорененной культуры, привив им христианство и другие ценности. Но как они смогут изменить Индию или Китай? Это страны с очень древними традициями.

В: Вы встречались со многими американскими президентами. Кто из них запомнился или впечатлил вас больше всего?

О: К сожалению, я не встречался с Джоном Кеннеди. Говорят, это был очень харизматичный человек. Но сегодня возникло мнение, что его политику нельзя назвать хорошо продуманной. Я считаю, что Линдон Джонсон был сильным президентом. Он необдуманно вмешался в ситуацию во Вьетнаме и потратил там слишком много времени и ресурсов, потому что не хотел показаться слабаком. Но внутри страны он был хорошим политиком из Техаса. Джеральд Форд был посредственным президентом, но у него были превосходные советники, такие как Генри Киссинджер и другие секретари Кабинета. Таким образом, у него была отличная команда, хотя сам он и не отличался блестящими способностями. Ричард Никсон был великим стратегом. Очень жаль, что его увлечение прослушиванием телефонных разговоров оппозиции привело к отставке. Он произвел на меня очень сильное впечатление. Он обладал независимым и глубоким умом. Еще до того как стать президентом, он приехал в Сингапур и полтора часа выспрашивал мое мнение по поводу различных проблем, шагая взад-вперед по моему кабинету и записывая мои идеи в блокнот. Чтобы наглядно проиллюстрировать свою главную идею, я сказал ему, что одни государства подобны деревьям — они растут высокими и прямыми и не нуждаются в поддержке. А другие подобны лианам — им нужно рядом крепкое дерево, чтобы расти вверх. К счастью для меня, он никогда не обнародовал мои мысли, хотя я думаю, что взял их на заметку.

В: Какие страны вы имели в виду?

О: Под деревьями я подразумевал такие страны, как Япония, Китай, Корея и даже Вьетнам.

В: Как вы думаете, если бы Никсон был президентом сегодня, как бы он подошел к построению американо-китайских отношений?

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное