Мой взгляд на будущее мира

В: По мере того как Китай наращивает свою экономическую мощь, не возникает ли опасность того, что страны Юго-Восточной Азии настолько тесно интегрируются с китайской экономикой, что мы будем остро воспринимать любую угрозу разорвать отношения со стороны китайцев и будем делать все, что они от нас потребуют? Я имею в виду, не произойдет ли у нас то же самое, что сегодня происходит на Тайване, который становится настолько экономически зависимым от Китая, что вряд ли сможет объявить себя независимым политически?

О: Мы находимся в разных ситуациях. Тайвань — это эмоциональный, национальный вопрос. Он является частью Китая. Это провинция, которую у них сначала отняли голландцы, потом португальцы, потом японцы. Китайцы всегда считали это национальным позором и хотели вернуть Тайвань обратно. Но нет никаких исторических причин, почему бы они хотели взять под свой контроль нас.

В: Тем не менее существует ли опасность того, что мы будет слишком тесно связаны с китайской экономикой?

О: Все зависит от нашего выбора. Как я уже говорил, я не думаю, что Сингапур сможет процветать благодаря одним только связям с Китаем. Если бы мы ориентировались только на Китай, мы бы не стали тем Сингапуром, каким являемся сегодня. Что изменится для нас, если Китай станет в десять раз сильнее? Это сделает нас в десять раз сильнее? Нет. Наше процветание обеспечивается нашими связями со всем миром.

В: Но так было в прошлом.

О: В будущем будет то же самое. Мы не остров Хайнань и не Гонконг, которым географическая близость и этническая идентичность фактически не оставляют выбора. Мы — страна с огромным разнообразием и находимся в центре архипелага, где сходятся многие пути со всего мира.

В: А что, если в какой-то момент китайцы начнут возражать против того, что Сингапур размещает у себя американский военно-логистический центр?

О: Как они могут возражать? У них нет на это права. Если они попросят нас закрыть американскую базу, наш ответ будет: «Если хотите, вы можете разместить у нас свою логистическую базу тоже».

В: Значит, Сингапур будет принимать у себя и китайцев, и американцев?

О: Почему бы и нет?

3. Европа. Противоречия и закат

Основная проблема с евро заключается в том, что монетарная интеграция невозможна без финансовой, особенно в регионе с такими разными традициями трудолюбия и финансовой дисциплины, как, скажем, в Германии и Греции. Эта несовместимость в конце концов разрушит систему. Вот почему евро нежизнеспособен — это заложено в самой его ДНК. Не стоит думать, что трудности, с которыми в последние годы сталкивается европейская валюта, следствие всего лишь неспособности одного или двух европейских государств жить по средствам и попустительского отношения к подобному расточительству со стороны остальных членов еврозоны. Другими словами, проблемы с евро не результат исторической случайности, которую можно было бы предотвратить, если бы стороны в свое время приняли правильные — более ответственные — решения. Они исторически неизбежны, и их следовало ожидать. Если бы кризис не наступил в 2010 или 2011 г., он бы наступил год спустя, под влиянием других обстоятельств.

Следовательно, я не уверен, что евро можно спасти, по крайней мере в его нынешнем виде, сохранив в еврозоне все 17 стран.

С самого начала проекта евровалюты ведущие мировые экономисты, в том числе профессор Гарвардского университета Мартин Фельдстейн, били тревогу по поводу заложенных в нем противоречий. Англичане не присоединились к еврозоне, потому что не были уверены в том, что система будет работать. Они сомневались в ее выгодах и хорошо осознавали все риски. Однако правительства и население 17 других европейских стран проголосовали за переход на единую валюту, несмотря на очевидную неготовность к финансовой интеграции, которая подразумевает определенную утрату суверенитета. Сделанный ими выбор отражал ошибочное убеждение в том, что Европа является особенным регионом, способным преодолеть любые противоречия. Другими словами, это было чисто политическое решение.

В Соединенных Штатах 50 штатов успешно используют единую валюту, потому что у них есть единая Федеральная резервная система и единое Казначейство, т. е. министерство финансов. Если какой-либо штат испытывает экономические трудности, он получает щедрую финансовую помощь из центра в форме государственных программ и дотаций на социальные расходы. Федеральное правительство собирает налоги со всех штатов и грамотно распределяет собранные средства между всеми. Некоторые штаты имеют почти постоянный дефицит бюджета, но это не нарушает устойчивости системы, потому что никто не считает ее несправедливой. Люди, живущие в дотационных штатах, являются такими же гражданами Америки, как и люди, живущие в донорских штатах, и последние не ожидают никакой компенсации за финансовую поддержку, которую оказывают. Это подарок.