Читаем Моя Богиня. Несентиментальный роман. Часть вторая (СИ) полностью

  Не один только глас народа обвиняет иудеев в таком ужасном деле; они многократно обвинялись в том перед судом. Большею частью сами они этого не признавали, несмотря ни на какие улики; но были и такие случаи, когда иудеи были изобличены и сознались. Одного подобного случая было бы, по-видимому, достаточно для того, чтобы признать действительное существование такого злодейского изуверства, однако заступники иудеев обычно утверждают, что признание было вырвано под пыткой и потому ничего не доказывает. Допустив, однако же, и это оправдание, и всё то, что когда-либо было говорено и писано по этому поводу в пользу иудеев, остаётся ещё одно обстоятельство, на которое никогда, по мнению В.И.Даля, не было обращено должного внимания, и которое не только осталось невыясненным, но даже почти приобретает степень улики. Не подлежит никакому сомнению, что время от времени находимы были трупы без вести пропавших младенцев с такими признаками наружных насилий, которые вполне согласуются с образом мученической смерти и того рода убийств, в которых обвиняются иудеи. Более того, происшествия эти были исключительно в таких только местах, где живут иудеи. Спрашивается затем, продолжает В.И.Даль, какому же обстоятельству приписать возобновляющиеся по временам случаи мученической смерти младенцев, рассудительно и осторожно замученных до смерти, - если обвинение несправедливо? Какую можно придумать причину или повод для такого злодейского истязания ребёнка, если не это изуверство? Наружные признаки трупа показывали каждый раз положительно, что умерщвление никак не могло быть случайным. Притом оно было обдуманным и продолжительным: всё тело истыкано и исколото, иногда клочки кожи вырезаны, язык и детородные части отрезаны или сделано у мальчиков древнееврейское обрезание; иногда некоторые члены обрезаны, или ладони проколоты насквозь; нередко знаки и синяки от тугих перевязок, наложенных и опять снятых; вся кожа в ссадинах, будто обожжена или сильно тёрта; наконец, труп даже обмыт, на нём нет крови, равно как и на белье и на платье, которое было снято на время убийства и после опять надето. Чем ребёнок или родители его могли подать повод к такому злодейству? Без цели это не могло быть сделано нигде и никогда, а тем не менее, повторяется в разных местах почти одинаково.



  "Слабое, неудовлетворительное разыскание следователей, - писал В.И.Даль, - разные ухищрения и уловки жидов, наглое и упорное запирательство их, нередко подкуп, уверенность большей части образованных людей, что обвинение это есть гнусная клевета, и, наконец, человеколюбие уголовных законов наших не только спасали иудеев доселе каждый раз от заслуженной казни, но они, происками своими и клятвенными уверениями в невиновности и в совершенной несправедливости возводимой на них клеветы, всегда почти успевали обвинить уличителей своих, кои были наказываемы за них, и успели исходатайствовать в 1817 году Высочайшее повеление Александра I (от 28 февраля, объявленное 6 марта), коим запрещено было даже подозревать жидов в подобном преступлении, а мнение, будто жиды нуждаются в крови христианской, названо предрассудком. Между тем рассмотрение некоторых мест тайного учения талмудистов обнаруживает сбыточность сего изуверства, а беспристрастный взгляд на самые делопроизводства, бывшие в подобных случаях, убеждает несомненно в истине действительности их".



  Не случайно и не без оснований ещё в ХVI столетии в Польше указом короля Сигизмунда Августа было строжайше запрещено возбуждать дела по обвинению евреев в ритуальных убийствах. Указ этот был издан по желанию самих евреев, пользовавшихся в Польше большим влиянием и имевших самое широкое "национально-персональное" самоуправление...



  Изгнание иудеев из большинства стран континентальной Европы также имело причиной ритуальные убийства, существование которых иудеи начисто отрицали. "Трудно, однако, считать "случайностью", - писал Д.Рид, - что сотни зарегистрированных убийств производились аналогичным образом всегда над одинаковыми жертвами (за немногими исключениями - дети мужского пола, от младенцев до 12-13-летнего возраста), и повсюду обнаруживали одни и те же признаки мучений ребёнка в подражание мукам Иисуса Христа (распятие) и полного обескровливания жертв, причём собранная в сосуды кровь детей, согласно бесчисленным признаниям обвиняемых во всех концах Европы, рассылалась еврейским общинам для употребления при изготовлении МАЦЫ"...



  Есть ещё одна хитрость, на которую пускаются иудеи-талмудисты, чтобы скрыть свои страшные преступления: в странах, где они достигали значительного скрытого влияния, они насаждали разного рода извращения, преступность, магию и колдовство, что создавало соответствующий фон, скрывающий ритуальные убийства...



Перейти на страницу:

Похожие книги

Последнее отступление
Последнее отступление

Волны революции докатились до глухого сибирского села, взломали уклад «семейщины» — поселенцев-староверов, расшатали власть пастырей духовных. Но трудно врастает в жизнь новое. Уставщики и кулаки в селе, богатые буряты-скотоводы в улусе, меньшевики, эсеры, анархисты в городе плетут нити заговора, собирают враждебные Советам силы. Назревает гроза.Захар Кравцов, один из главных героев романа, сторонится «советчиков», линия жизни у него такая: «царей с трона пусть сковыривают политики, а мужик пусть землю пашет и не оглядывается, кто власть за себя забрал. Мужику все равно».Иначе думает его сын Артемка. Попав в самую гущу событий, он становится бойцом революции, закаленным в схватках с врагами. Революция временно отступает, гибнут многие ее храбрые и стойкие защитники. Но белогвардейцы не чувствуют себя победителями, ни штыком, ни плетью не утвердить им свою власть, когда люди поняли вкус свободы, когда даже такие, как Захар Кравцов, протягивают руки к оружию.

Исай Калистратович Калашников

Проза / Историческая проза / Роман, повесть / Роман