Моя Богиня. Несентиментальный роман. Часть вторая (СИ)

  - Ну ладно тебе, Тань, глупости-то говорить, возводить напраслину на хорошего парня. Какой он алкаш, да ещё запойный? Алкашей, их за версту видно по истрёпанным физиономиям, грязной одежде. А этот - нет, этот нормальный вид имеет, здоровый и не запущенный... Боится тебя, робеет при встрече - это правда: тут я согласна полностью. Вот и пьёт иногда для храбрости, для куражу: обычная для молодых парней практика.

  - Да даже и не в этом дело, Оль, не в этом, - перебила подругу нахмурившаяся Татьяна, расстроившаяся, что разговор не туда пошёл. - Он вообще мне не нравится этой своей нерешительностью и неуверенностью всегдашней, слежкой из-за угла. Маленький он какой-то, понимаешь, мелкий и внешне и внутренне, и душою и телом, как говорят, - вот что меня в нём больше всего коробит, а иногда бесит даже. Я не хочу с таким сопляком жить, который ниже меня ростом к тому же, не намерена вечно слушать его трусливое нытьё и на жизнь жалобы, за него всё решать и думать - не хочу! Увольте меня от подобной участи! - я не феминистка! я - нормальная! Мечтаю, наоборот, за мужика спрятаться: чтобы за меня муж решал все бытовые проблемы и трудности, как это делает мой родной отец, например, за которым матушка горя не знает. Мне великовозрастные дети не нужны, короче, для создания семьи, а нужны исключительно воины и защитники, лидеры настоящие по натуре, бойцы. Потому что я мечтаю на реальных детишках, которых когда-нибудь рожу с Божьей помощью, все силы и мысли сосредотачивать, только на них одних, а не на стенаниях и соплях трусливого и не уверенного в себе супруга. Согласись, это законные с моей стороны к мужикам требования, нормальные и естественные для женщины. Я же не прошу ничего заоблачного и сверхъестественного - министра какого-нибудь в мужья или же генерала с лампасами, - а прошу простого и понятного: мужиков МУЖИКАМИ быть, а не бабами с усами и в брюках, не тряпками половыми, о которых ноги будут вытирать все кому не лень и затыкать дырки вечно...

  - Да и меня ли он любит вообще, этот чудак малахольный? - подумав, добавила Мезенцева. - Он же меня не знает совсем, никогда со мною не пересекался и не общался... Мне всю дорогу кажется, Оль, не могу отделаться от ощущения, что он любит тот ОБРАЗ, который себе однажды придумал и в меня вложил - как фотографию в рамку люди обычно вкладывают, и любуются со стороны... Вот и он точно так же сделал, именно так. И потом ходил три года подряд, художник доморощенный, - и с расстояния любовался портретом. Но близко не подходил, не оживлял творение, не предлагал познакомиться и подружиться - боялся очень, наверное, что выдуманный им когда-то образ гораздо хуже оригинала окажется: а это всенепременно произойдёт, согласись, ибо я не богиня, не ангел с небес, я - обыкновенная женщина. И тогда он разочаруется во мне, реальной Татьяне Мезенцевой, сильно расстроится из-за этого и сразу меня разлюбит, а то и вовсе проклянёт. Вот как мне кажется иногда, до каких крамольных я дохожу мыслей...

  28

  После этого в комнате воцарилась мёртвая тишина, во время которой подружки о своём сидели и думали, допивая из чашек уже остывший чай...

  -...Ну а со смоленским твоим парнем как, который тебе ещё со школы нравился? - через минуту спросила Оля, первой нарушив молчание. - Костя Руденский его, кажется, зовут, если я правильно помню.

  - Там тоже всё как-то сложно и неопределённо, с Костей этим, - протяжно вздохнула Мезенцева, мыслями уходя в себя. -...Да, он в школе нравился мне: правильно, подтверждаю и не отказываюсь от своих слов. А кому он тогда не нравился? Высокий красавец-блондин, очень похожий внешне на актёра Олега Видова, отменный легкоатлет к тому же - победитель всех школьных, городских и областных соревнований, гордость нашей 10-й смоленской школы, висевший на доске почёта с 5-го класса. Вот я на него и пялилась на переменах как на обложку глянцевого журнала, или как на живую легенду, - но на него тогда все наши девчонки пялились: я не была исключением... Он тоже обратил на меня внимание почему-то, единственную из школы, - это ж была такая честь! - и мы танцевали с ним несколько раз на школьных балах, после которых он провожал меня до дома и трещал без умолку, держа под ручку. А в 10-м классе он даже объяснился мне первый раз в любви и поцеловал на улице в щёчку. Не скрою: мне было это приятно и лестно слышать и чувствовать - и слова его, и поцелуи. Девчонки наши мне очень тогда завидовали, называли даже его моим женихом. Да и родители мои, хорошо знавшие его семью, ничего не имели против нашей с ним дружбы...