Моя чужая новая жизнь

Нет, ну что за облом, я только начала надеяться, что он всё-таки натурал. Оказалось, показалось. Солнечный мальчик видимо до сих пор мечтает нагнуть Карлушу. Щека Фридхельма мазнула меня по макушке. Он что там обтирается об меня, как мартовский кошак? Нашёл, конечно, время.

— Что ты творишь? — зашипела я, выворачиваясь из его рук.

— Тише, если нас обнаружат доложат сестре Гертруде, а это, знаешь ли, очень чревато, — почему-то мне казалось, что говоря это, он довольно лыбится. От моих трепыханий кофта, которую я бы назвала местным вариантом свит-шота, неловко задралась на животе, и я почувствовала, как его горячие пальцы скользнули по обнажившейся коже. Почему, интересно, я позволяю ему почти безнаказанно жамкать себя? Да вот же, непонятно с каких это щей,но меня всё это завело. Чёрт, не будь он геем, я бы может и подумала насчёт горячего свидания. Понятное дело, что война и не до секса особо, но мне ведь в конце концов семнадцать, а не семьдесят. Да и раньше я всегда считала, что при стрессе хороший секс помогает неплохо снять напряжение. Хотя он самый неподходящий для меня партнёр. Мало того, что девственник и увидеть небо в алмазах мне явно не светит, так ещё и тащится от мужских задниц.

— Поверить не могу, что ты всё-таки собрался добраться до моей задницы, — оскорблённая в лучших чувствах прошипела я.

— Да не переживай ты за свою… задницу, — Фридхельм развернул меня так, что теперь я упиралась носом в его грудь. Горячее дыхание опалило висок, и я услышала сбивчивое: — Мне ты нужен…

Не пытаясь больше оттолкнуть, я пыталась понять, что за хрень сейчас мы оба творим. Тесно прижатое горячее тело вызывало вполне однозначные хоть и неуместные сейчас желания.

— Ты же понимаешь, это невозможно, — прошептала я, замерев в его руках, позволяя покрывать невесомыми поцелуями виски, скулы, веки. — Думаю, нам следует на этом и закончить.

— Тш-ш-ш, — успокаивающе прошептал он, осторожно оглаживая затылок. — Просто позволь мне быть рядом, Карл.

***

— Карл, нам надо идти, — в дверях палаты с ранцем в руках с утра пораньше уже маячил Винтер. — Госпиталь переезжает, и по-моему, я видел внизу Вильгельма.

Ну отлично, а мне что теперь делать? Вчера я естественно никуда не сбежала. Сказала ему, что от трудностей бегут только слабаки. Тему запретных отношений старательно проигнорировала, понимая, что ничем его особо обрадовать не могу. Даже если закрыть глаза на то, что он солдат вермахта, как можно сымитировать однополые отношения? Вообще дичь какая-то. Хотя… Мелькнула шальная мысль, что мы с ботаном бежим от всех и всего и пережидаем войну где-нибудь в заброшенном домике в лесу, но я благополучно её похерила. Да его братец поднимет на уши всё вокруг, чтобы найти родственничка. Так что прости, синеглазка, но нет. В общем, я завалилась спать, поведясь на извечное «утро вечера мудренее». А теперь поздно мудрить — мою судьбу снова будет решать немчик. Будь я на месте Вилли, давно бы избавилась от мутного пацана. Возможно, он так и сделает. И я тоже красотка — вместо побега зажималась вчера по углам с мальчишкой, который даже не может отличить мальчика от девочки.

Понимая, что приговора Винтера не избежать, я медленно спустилась вниз. Вильгельм обнаружился в живописной композиции вместе с Чарли. Я немного смягчилась, глядя на сдержанную нежность в его обычно флегматичных глазах. Но вот её подружка-поблядушка явно тут лишняя. Мало того, что с видом роковой соблазнительницы вклинилась между парочкой под каким-то левым предлогом, так ещё и строила рожицы Чарли, мол не мешай мне. И эта курица стоит хлопает глазами, глядя, как её мужика охмуряет резвая девчуля. Ну, Чарли, не тупи же. Присмотревшись, я немного выдохнула. Вилли не спешил пасть безвольной тушкой к ногам этой сучки. Потом он заметил нас с синеглазкой, и стало как-то не до чужой личной жизни. Тут бы своей ладу дать.

Винтер немного неуверенно подался к брату, спрашивая банальные вещи вроде того как он. На его обычно ботоксно-спокойной мордахе мелькнул страх, что брат оттолкнёт, но Фридхельм держался так, словно ничего не было. Узнав, что мы уезжаем, повернулся, ожидая, что я пойду с ним. Бросив взгляд на Вилли, я поняла, что так просто не отделаюсь. — Иди, нам с Карлом надо поговорить, — сказал он.

Вот же гадство, мне слишком знакомы этот суровый тон и холод в голубых глазах. Наверняка уже всё решил насчёт меня. Пережив очередную угрозу своей жизни, я больше не могла бездумно относиться к ней. Мне сейчас далеко не всё равно, что со мной будет. Даже если побег мой в очередной раз сорвался, всё равно остаётся реальная возможность добраться до Москвы. Ради такого шанса я наверное многое смогу перетерпеть.

— Ты совершил ошибку и не одну, — без предисловий начал Вильгельм, изучающе глядя на моё лицо. — Только потому, что ты ещё мальчишка, я ещё не подал рапорт, но я не могу всё время закрывать глаза на подобные срывы.

Я молча смотрела ему в глаза. Пусть скажет всё до конца.