Моя чужая новая жизнь

— Может тебе ещё и понравится, — пробормотал он, впиваясь в мою шею, как оголодавший вампир. Вот только засосов мне для полного счастья и не хватает. Чувствовать на себе чужие руки было невыносимо, но я терпеливо выжидала нужный момент. Он же должен меня раздеть перед тем как приступить к главному, так? А для этого ему придётся с меня слезть — снимать придётся много чего. Впервые я порадовалась русской зиме, ведь благодаря холоду я всё ещё продолжала носить многослойную солдатскую форму. Будь я сейчас в чулках и юбке, он бы уже наверное десять раз успел меня трахнуть. Шнайдер слегка подвинулся, успев перелапать меня везде, где только можно.

— Хочу увидеть тебя без этих тряпок, — проурчал он, продолжая мусолить мою шею.

— Ну так слезь с меня, — кто бы знал, каких трудов мне сейчас стоило вот так спокойно лежать. — Может и увидишь.

Он перелёг, устроившись рядом со мной, и потянул вверх свитер, оглаживая обнажившуюся кожу:

— Ты же будешь хорошей девочкой, снимешь…

Я прицельно пнула его со всей дури коленкой в пах и, судя по сдавленным ругательствам, попала куда надо. Вот теперь можно и нужно бежать, пока он не опомнился.

— А ну вернись, дрянь, — он догнал меня уже в общей комнате.

Я прекрасно понимала, что эти гады за меня впрягаться не будут и мысленно взвыла. Может, пригрозить разборками со Штейнбреннером? Сейчас ярость во мне перевесила страх.

— Руки убрал, мудила! — я поискала глазами, чем можно огреть этого маньяка.

— Что здесь происходит? — ну надо же, хоть раз Вилли заявился вовремя.

Слушая, как Шнайдер что-то уверенно ему задвигает, мол всё в порядке, проходите себе куда шли, герр лейтенант, я не сдержалась:

— Может, вам стоит более доходчиво объяснить своим солдатам, что такое приказы командира, герр лейтенант? Особенно разницу между насилием и согласием.

Реакция Винтера была конечно шедевральная:

— Он что, приставал к тебе?

Нет, блядь, это у нас такие ролевые игры! Судя по его скептической улыбке он мне не верит. Шнайдер всё же не распоследний дебил, не рискнул бы лезть ко мне, если бы не был уверен в полной безнаказанности. Ну правильно, как там говорится «сама дура виновата, значит дала повод». Тем более Вилли действительно, мягко говоря, меня недолюбливал. Ну и ладно, я сама позабочусь о своей безопасности, хрен я куда без пистолета теперь выйду.

— Если он ещё раз меня тронет, я отстрелю ему яйца и мне плевать, что вы потом со мной сделаете!

Винтер скривился, словно съел десяток лимонов. Ну еще бы, небось уши завяли слушать такие хитросплетения эпитетов и фразеологизмов. Я понимаю, что девушке негоже ругаться как портовый грузчик, но раз меня не понимают по-хорошему, значит будем выражаться грубо, но доходчиво.

Я не сразу вошла в дом. Меня настолько трясло от злости и страха, что я выкурила две сигареты подряд. Сегодня я впервые столкнулась с такой реальной угрозой насилия. Я знала, что такое было и наверное будет всегда, но как-то Бог миловал. Бывало, конечно, горячий поклонник пытался начать прелюдию раньше времени в машине. Ну, разок подвыпивший чудик в клубе слишком настойчиво уговаривал поехать к нему, но это все не то. В клубе на такие случаи имеется охрана, а адекватный мужик в принципе всегда с первого раза понимает, что не стоит совать свой член в девушку, предварительно не согласовав с ней этот вопрос. Присмотревшись, я заметила, что Винтер всё ещё стоит возле избы. Ой, а что это он делает? Зажал у стенки нашего альфа-самца и вряд ли для горячих поцелуев. Неужто Шнайдер всё же отхватил? Та-а-ак, а где хор толстых негритянок, поющий «Аллилуйя»? Похоже у Винтера чувство справедливости всё же перевесило личную неприязнь ко мне. Нина ещё не спала, суетилась у печки. Окинув меня быстрым взглядом, предложила:

— Садись пить чай. Я мяту заварила с шалфеем, поможет успокоиться.

Да что ж они все считают, что чай — суперсредство от бунтующих нервов? Но спорить я не стала, села за стол. Она не спрашивала, почему я задержалась, лишь настороженно вскинула глаза, когда я потянулась за чашкой. Перехватив её взгляд, я заметила, что на запястье уже наливается здоровенный такой синяк.

— У тебя есть какая-нибудь настойка? — я знала, что мне поможет немного прийти в себя. — Ну или вино?

Сомневаюсь я конечно, что у неё спиртное найдётся, но Нина меня удивила.

— Есть немного водки. Для компрессов берегу.

— Тащи сюда, — скомандовала я. — Я тебе завтра компенсирую.

Куплю у местного деда, который снабжает немцев самогоном, бутылочку. Делов-то.

«Ну, чисто алкашка», — хихикнула я про себя, глядя на живописную композицию.

Шкалик водки, гранёный стакан и парочка сморщенных яблок на блюдце. Лень мне сейчас идти за закусью, да и есть я перехотела. Ну, поехали. Я сделала хороший такой глоток водочки, чуть не вывернула её обратно и лихо загрызла яблоком. Нина в шоке смотрела на всё это дело и вздохнула: