Моя чужая новая жизнь

— Мы не хотим вас убивать. Мы воюем с мужчинами, но если ты будешь продолжать упираться, нам придётся расстрелять всех. Даже их, — я кивнул на ребёнка, надеясь, что был достаточно убедительным.

— Что же вы за чудовища, — дрожащим от слёз голосом пробормотала женщина, прижав к груди малыша. — Пообещайте не трогать детей… и я… я скажу.

— Не только скажешь, но и покажешь, — я уже не раз убеждался, что русским верить на слово нельзя.

***

— Только русским могло прийти в голову построить лесопилку в такой глуши, — проворчал Бартель. Наша проводница указала нужное направление и сердито спросила:

— Я могу вернуться к детям?

— Отпусти её, — кивнул Вильгельм.

У нас теперь была другая задача — незаметно подобраться к заброшенному на первый взгляд зданию. Понятия не имею, сколько внутри человек и заметили ли они нас. Вильгельм подозвал Кребса, обозначая нужные позиции. Файгль выдал в подкрепление своих солдат, так что русских мы не упустим.

— Пять человек идут внутрь, остальные прикрывают.

Я без колебаний шагнул к Шнайдеру, который обычно первый вызывался на подобные задания. Кох молча двинулся следом.

Внутри здания было темно. Окон почему-то не было. Зловеще щёлкала черепица и скрипели старые доски под ногами. Мы прошли цех, в котором была пилорама, и оказались в огромном сарае. Неожиданно тишину разорвали сухие щелчки выстрелов — слева от меня вскрикнул Фриц. Я едва не выронил винтовку, когда пуля срикошетила о приклад и чудом меня не задела. В этой темноте было непонятно куда стрелять. Русские, видимо, делали это наугад, но если мы ответим тем же, есть риск зацепить своих же. С улицы раздался глухой взрыв.

— У них есть гранаты, — сдавленно прошептал Кох.

Я спрятался за огромной трубой и прислушался. Мне показалось, что в углу мелькнула чья-то тень. Я напряжённо всмотрелся. Из открытой двери проникало немного света, да и глаза постепенно привыкали к полумраку. Одетый в гражданское мужчина медленно полз к сложенным мешкам. Я поднял винтовку и прицелился. Русский в последний момент, возможно, что-то заподозрил, и я услышал щелчок. Не раздумывая, выстрелил и едва успел увернуться от ответного выстрела.

— Винтер, живой? — тихо окликнул Каспер.

— Да.

Где же прячутся остальные? Здесь не так уж много мест, позволяющих отсиживаться десятку человек. Мы по прежнему не видели своих противников и стреляли, ориентируясь по звуку.

— Держитесь ближе к выходу и не дайте им уйти, — крикнул Кребс.

Снаружи пулемёт разносил ангар на куски, пули постепенно пробили часть крыши и стало намного светлее. Теперь понятно откуда нас обстреляли — за стропилами, почти под крышей прятались не менее пяти партизан.

— Ложись! — заорал я, заметив, как русский замахнулся.

Меня оглушило взрывом. Повезло ещё, что гранату бросили не в сарае, а рассчитывая вывести из строя пулемёт.

— Они уходят! — крикнул Шнайдер, продолжая палить вслед.

Русские воспользовались суматохой и решили, видимо, уйти по крышам. Ну, пусть попробуют. Нас всё равно ведь больше.

— Похоже, здесь уже всё, — Кребс окинул взглядом разгромленный ангар, где повсюду лежали трупы. — Проверьте, есть ли раненые.

Я заметил, что Шнайдер и Кох подхватили безжизненное тело Фрица.

— Не приживаются у нас новобранцы, — хмуро пробормотал Шнайдер. — А жаль, неплохой был пацан.

Вынести убитых мы успеем, а вот упустить кого-то из партизан ни за что нельзя. Я вышел на улицу и заметил неприметный сарай чуть в стороне. Не дожидаясь приказа, я бросился туда. В другое время было бы страшно соваться в эту зловещую темноту, но сейчас я помнил лишь то, что они не должны уйти. Ни один из них.

— Петенька, сынок, уходи! — надрывно закричала женщина, замахиваясь на меня топором. — Отойди, — я не собираюсь с ней драться, но если она не бросит эту штуку, мне придётся нажать на курок.

— Беги! — не оборачиваясь, крикнула она сыну и решительно двинулась на меня.

Никогда ещё я не стрелял в кого-то так близко, практически в лоб, а тем более в женщин. Я мог её ранить, чтобы просто обезвредить, но в последний момент переместил прицел на грудь.

— Будьте вы прокляты, твари, — прохрипела она, тяжело оседая на пол.

Уже не первый раз я сталкиваюсь с таким самопожертвованием ради близких, но сейчас меня это не тронуло. Этот заряд был последним, и я отбросил уже бесполезный пистолет. Судя по всему, мальчишка безоружен, иначе бы давно уже пальнул в меня. Я шагнул ближе и почувствовал, как накрыло новой волной ярости. Этот ублюдок пытается примотать к ящикам в углу взрывчатку. Возможно, именно он повредил машину Вильгельма. К счастью, он не успел соединить нужные проводки.