Моя чужая роль

И всё, на что её хватило, это чуть повернуть голову, чтобы его губы прижались к щеке у самого уголка рта, даже здесь вызвав взрыв, волной пронёсшийся по телу, на миг дезориентировавший и лишивший чувств.

Она выдохнула так, как будто играла в русскую рулетку, зарядив пять патронов из шести, и нажав на курок, услышала безобидный щелчок.

Резко отодвинувшись, схватилась за лицо, пытаясь унять головокружение, Стив поставил локти на стол, низко опустив голову, волосы закрыли лицо. Его сгорбленная фигура вопияла о полном крахе, но он молчал. Просто молчал, пока она тёрла пылающее лицо, пока дрожащими руками брала кофе, пила, захлёбываясь, со звоном ставила чашку на место. И только когда Стефани неподвижно застыла, испуганно скосив на него глаза, Стивен тихо спросил:

— Почему?

Она сглотнула, прошептала дрожащим голосом:

— У меня есть парень, а у тебя есть девушка.

— Я не видел её полтора месяца и готов сказать ей, что мы расстаёмся, как только ты скажешь то же самое своему павлину.

— Всё равно я не могу, это измена и предательство.

— Для тебя это всё ещё имеет значение? — неверяще качнул головой парень. — Стефани, я достал свою душу, вывернул наизнанку и бросил тебе под ноги, а ты всё ещё думаешь о нём?

— Я его люблю.

— Честно? — он наконец повернул к ней лицо, белое как мел, с пустыми тёмными глазами. Стеф почувствовала, как упирается под горло кинжал в груди, отвела глаза. — Прости, — она вздрогнула, опять подняла на него взгляд, — я не должен был этого делать. Я тебе не пара, — он криво улыбнулся, развёл руками. — Я тебе подружка, репетитор, ресторанный музыкант, я тебе википедия, гугл и плюшевый медведь для обнимашек. Я жилетка, в которую можно поплакаться, когда твой драный павлин в очередной раз тебя обидит. Поплакаться, успокоиться и опять бежать к нему.

Она молчала. Хотела что-то сказать, но не знала, что. Хотела обнять, но не могла сдвинуться с места. Да и к чему бы это привело? Идиотская идея…

Стивен опустил голову, дрожащими пальцами расстегнул цепочку креста и протянул ей:

— На. Уходи.

— Но, — она дёрнулась, опять сжалась в комок. — Он же…

— Плевать. Я тебе его дарю, бери. Бери и не приходи ко мне больше, всё, я устал от этого всего.

Она продолжала молча неподвижно дрожать, парень глубоко вдохнул, поднялся:

— Да твою мать… Вставай! — Она поднялась, ноги подкашивались, всё тело била крупная дрожь, казалось, что всё происходит без её участия, она ничего не может сделать, только стоять и смотреть, как мир летит к чертям.

Стив грубо взял её за плечи, заставив стоять ровно, застегнул на её шее крест, потащил к выходу:

— Пойдём. Давно пора было это прекратить… Обувайся. — Она на автомате сунула ноги в туфли, он открыл двери и выставил её вон, подтолкнул в сторону корпуса. — Давай, всё. Хватит. Спокойной ночи-приятных снов, пока.

Она сделала пару нетвёрдых шагов, за спиной грохнула дверь фургона, заставив ещё раз вздрогнуть, донёсся глухой удар с той стороны, как будто в крепкий металл запустили табуреткой.

Ноги, подгибаясь, ковыляли по тропинке, на шее качался и лупил в грудь тяжеленный крест.

«Я всё сделала правильно. Я должна была.»

Из фургона донёсся зубодробильный гитарный запил на такой громкости, что виски сдавило даже здесь. Она прикрыла глаза и выровнялась, насколько позволял засевший в груди нож.

«Всё правильно. Это избавит нас обоих от ещё большей боли в будущем.»

Под ногами качалась земля, в грудь лупили с двух сторон — крест и сердце, за спиной визжала гитара. Было так больно, как будто она спалила до сухих ожогов каждый сантиметр кожи, каждый нерв дрожащего тела.

«Господи, как же сейчас больно ему, если даже мне выть хочется?»

Тропинка перешла в плитку парковой аллеи, потом под ногами застучал паркет коридора, Стеф толкнула дверь комнаты и поняла, что она заперта.

«Я же сама её закрыла. А ключ остался в сумке, возле кровати Криса.»

Она развернулась и медленно побрела в мужское крыло, сняла туфли у его двери, взяла в руки и тихо вошла. Нащупала на полу сумку и куртку, подняла, случайно зацепив локтем что-то на столе. Оно со звоном упало на пол, силуэт на кровати шевельнулся, замер и вскочил, схватив её в объятия.

— Стефани, малыш, я тебе всё объясню! — он крепко обнял её, стал покрывать поцелуями лицо и волосы, жарко шепча: — Милая, солнце моё, у меня с ней ничего не было, клянусь! Я люблю только тебя, поверь мне, пожалуйста, поверь!

Он отодвинулся, заглядывая в её лицо, Стефани осторожно провела пальцами по его щеке, тронула уголок губ, посмотрела в его глаза так, как будто видит их в первый раз.

«Ради тебя я отказалась от собственного солнца. Убеди меня, что я не ошиблась.»

— Я тебе верю, Крис.

— Спасибо, малыш, — он принялся целовать её, ластиться, как кот, прижимаясь всем телом. — Я люблю тебя.

«Скажи «я люблю»…»

Она беззвучно всхлипнула, ощущая в груди ледяной кусок стали, попыталась вытолкнуть из себя эти слова, но получались только невнятные хрипы.

— Стеф, малыш, оставайся сегодня у меня? Я не смогу тебя сейчас отпустить, это выше моих сил! Попробуешь?