Моя деревня

М а ш е н ь к а. Так же и Толик ему сказал: «Не имеете права!» А он как взбычился: «Это все проделки Чечеткина. Он уже три пары молодых сманил к себе! Не пущу, хоть разорвитесь!» (Заплакала.) А мне без Толика…

Ч е ч е т к и н. Погоди реветь! Теперь слезами никого не удивишь!

М а ш е н ь к а. Толик сказал: «Если любишь, то все равно, где нам после свадьбы жить». И Пал Палыч телятницам твердую зарплату установил — двести двадцать рэ. А там еще прогрессивка, квартальные, тринадцатая зарплата. На круг чистыми выходит по двести семьдесят в месяц.

Ч е ч е т к и н. Ну что ж. Резон. Иди в «Залесье». Иди. А домик новый, во-он тот, расписанный петухами, отдадим приезжим… Да тебе все равно дом-то и не нужен — вон у мамани хоромы… И наша для вас твердая зарплата в двести пятьдесят рэ тебе ни к чему! И тоже квартальные, прогрессивка, тринадцатая зарплата да две недели дополнительно к отпуску… телятницам… Как и положено нам, «среднему хозяйству» Нечерноземья! Вот так. А там детишки пойдут… будешь бегать сюда к мамане за двадцать километров… А у них, у детишек, мода такая — первые два года всеми болячками переболеть, то коклюш, то свинка. А там на чужих-то руках ребеночек не очень-то заздоровеет…

М а ш е н ь к а. Ой, да и что вы меня терзаете!

Ч е ч е т к и н. Ничего я тебя не терзаю. Я просто жизнь знаю. И знаю наперед, что будет. А ты уж мерекай своей талантливой головкой как умеешь. Только намыкаетесь с Толиком по общежитиям, примчитесь ко мне…

М а ш е н ь к а. Знаю, знаю! А вы нас обратно не возьмете!

Ч е ч е т к и н. Почему это не возьму? Возьму с удовольствием. Способные люди, да еще специалисты сельского хозяйства, ох как нужны нам! Возьму обязательно! Будь спокойна! Только вот домик расписной… На него уже два заявления в правлении лежат… Не смогу я его до вашего раздумья беречь так долго!

М а ш е н ь к а (решительно). Все! Никаких разговоров! Раз по закону положено! Все! Завтра же вселяемся! Все! О! Начальство приехало! Сам Николай Амвросиевич! Сюда идут! Так, Сан Саныч, уговор дороже денег? Могу вселяться?

Ч е ч е т к и н. Так дом-то еще недостроен!

М а ш е н ь к а. Сами достроим! Пошла я! (Уходит.)

Входит  Н и к о л а й  А м в р о с и е в и ч. За ним — Ф и л я.

Н и к о л а й  А м в р о с и е в и ч (Филе). Ладно. Ступай. Разберемся как-нибудь. Здравствуйте, товарищ Чечеткин.

Филя уходит.

Ч е ч е т к и н. Здравствуйте, Николай Амвросиевич. В контору пойдем или…

Н и к о л а й  А м в р о с и е в и ч. Посидим пять минут на воздухе. Я нынче целый день по кабинетам мотаюсь. Дай хоть на весну поглядеть…

Ч е ч е т к и н. Глядите.

Пауза.

Н и к о л а й  А м в р о с и е в и ч (смотрит в сторону). Я смотрю, прижился у тебя писатель. Не мешает?

Ч е ч е т к и н. А как он может помешать?

Н и к о л а й  А м в р о с и е в и ч. Очень просто. Есть у нас такая категория выскочек. Обо всем-то они судят, все-то они лучше других знают. А копнешь его поглубже — глянь! — а там пустота.

Ч е ч е т к и н. Не знаю. Может, вам просто не везет.

Н и к о л а й  А м в р о с и е в и ч. Чего ты его защищаешь, уж не спелись ли?

Ч е ч е т к и н. Он не дирижер, я не певец.

Н и к о л а й  А м в р о с и е в и ч. Вот-вот! Теперь увидел я Чечеткина. До этого-то передо мной либерал стоял, а вот теперь Сан Саныч — железная рука. Защищаешь.

Ч е ч е т к и н. Чего мне его защищать? Он и сам за себя постоять может. Между прочим, практику колхозного строительства изучает почти четверть века. Иной раз такое подскажет, что ни на одном нашем семинаре не услышишь. Вы знаете, почему этот писатель у нас?

Н и к о л а й  А м в р о с и е в и ч. Говорят, грибы любит. Избенку соорудил.

Ч е ч е т к и н. Они, эти писатели, кинули негромкий клич: «Писатель! Возьми шефство над стройкой века!» И поехали. Кто на БАМ, на КамАЗ, а наш — помогать селу. Дело политическое. Вы разве не знали?

Н и к о л а й  А м в р о с и е в и ч. Знаю, знаю. Он нам уши прожужжал про твою партизанщину. Если б не он, схлопотал бы Чечеткин строгача с вознесением к самому господу богу за свою консервную фабрику!

Ч е ч е т к и н. Ведь не я это придумал.

Н и к о л а й  А м в р о с и е в и ч. Как не ты? А кто же?

Ч е ч е т к и н. Общее собрание. А решение собрания — для меня закон. Ведь так же! Только Верховный Совет или Совет колхозов может отменить. У нас получается законченный производственный цикл на месте! Теперь не будем бегать к кооператорам: «Возьмите, христа ради, наши помидорчики-огурчики! А то все погибнет!» Теперь и колхозник веселей глядит: сам видит, что его труд на пользу идет. И не пропадает даром! И вам, местным руководителям, за то, что своевременно поддержали прогрессивное начинание, — слава и хвала! Все же в общую, ГОСУДАРСТВЕННУЮ, копилку идет! Вот вам один из первых результатов подъема второй целины — Нечерноземья!

Н и к о л а й  А м в р о с и е в и ч. Хитер ты, Сан Саныч! Жуть!

Ч е ч е т к и н. Нам, середнякам, без хитрости и дня не прожить!