Моя доисторическая семья. Генетический детектив

Раньше археологи пытались различать волка и собаку, исходя лишь из внешнего вида ископаемых костей. Они отталкивались от предположения, что собаки, многими поколениями жившие на попечении людей, со временем мельчали и становились миниатюрнее волков, да и в других отношениях выглядели иначе.

Под этот критерий подходит много кандидатов. Самым старшим более 30 000 лет, их останки обнаружены в России, Украине, Чехии, Швейцарии и Бельгии. На раскопках в Дольни-Вестонице, о которых я рассказывала в главе «Мамонты из Брно», были найдены кости, предположительно принадлежавшие древним собакам.

В последние двадцать лет в этот спор вмешались ученые-генетики; они опираются на более или менее точные анализы ДНК и расчеты разной степени сложности. Результаты несколько противоречивы, и ученые, мягко говоря, пока не пришли к единому мнению. Существующие гипотезы можно коротко свести к следующему.

Предков современной собаки приручили не менее 15 000 лет назад, а может быть, и раньше. Вероятно, первая собака «родилась» где-нибудь в Европе или Сибири, но и Китай исключать нельзя.

Конечно, человек мог пытаться приручить волка и раньше. На Алтае в Сибири и в бельгийской пещере Гойе обнаружены останки, которым 30 000 лет; по виду они могли принадлежать собакам и с большой вероятностью могут свидетельствовать в пользу того, что попытки приручения делались уже тогда. Но те животные не стали предками современных собак – их собачий род, похоже, не дожил до наших дней.

Все современные собаки – африканские басенджи, дикие австралийские динго, голубоглазые сибирские хаски, модно причесанные карликовые пудели и игривые лабрадоры – ведут происхождение от ограниченной группы волков, европейских или азиатских. Эти волки давным-давно вымерли, что усложняет установление родства. Но когда ученые сравнивают ДНК ископаемых волков, которым не одна тысяча лет, с ДНК собак, как ископаемых, так и современных, картина проясняется.

Проблема для ученых состоит в том, что собаки иногда спариваются с волками. Это видно, например, по ДНК охотничьих скандинавских собак и полудиких собак в Китае. Такие гибриды размывают картину.

Но основная схема понятна. Когда мы покидали Африку, собак с нами не было. Мы встретились с волками, лишь когда пришли в Европу и Азию. В какой-то момент ледникового периода мы их приручили: в то время человек еще жил охотой и собирательством и не перешел через Берингию в Америку.

Вопрос – зачем? Для чего нам понадобилась собака?

В течение нескольких лет я задавала этот вопрос примерно десятку ведущих специалистов по собакам. И получила от них примерно столько же разных ответов. Многие ученые считают, что собаку приручил вовсе не человек. Во всяком случае, вначале. Это собака приручила нас.

Люди ледникового периода охотились на волков ради шкур, и волки, вероятно, считали нас опасными. Но одновременно и полезными. Мы оставляли после себя горы еды: остатки мяса, которое не могли съесть сами. Эти объедки мы относили подальше от стоянки, так как они дурно пахли и привлекали хищников.

Волки наведывались к объедкам по ночам, когда люди собирались у костра или спали. Иногда – скорее всего, на закате или на рассвете – человек и волк сталкивались друг с другом. Человек мог убить волка. Но иногда волк оказывался таким милым! У какого человека поднимется рука убить щенка – игривого доверчивого детеныша? Такой волчонок получал право сидеть у костра вместе с людьми. И играть с детьми. Любой, кто видел, как играют вместе маленький ребенок и щенок, поймет, о чем я говорю.

Проходили тысячелетия; волки, которые научились обуздывать природную агрессивность и очаровывать людей, нашли для себя новую нишу. Произошло то, что биологи называют селективным отбором: свойства, наиболее ценимые людьми, получили больше шансов на то, чтобы передаться следующим поколениям.

Некоторые ученые исследуют генетическую разницу между собакой и волком. Множество различий можно найти именно в генах, отвечающих за работу мозга. Так, американский специалист по собакам Роберт Уэйл обнаружил особую мутацию, которая передается всем собакам, но не встречается у волков. Подобная мутация бывает у людей с врожденным синдромом Вильямса-Бойрена. У них часто наблюдается легкая задержка умственного развития. И одновременно – приветливость, открытость и доверчивость к окружающим.