Моя дорогая Кэтрин

Время летело, но Кэтрин не навещала Энн, во всяком случае, в моем присутствии. Видимо они общались в доме Морелли. Ну во всяком случае, я думал так. Конечно, я малодушничал, но не хотел ничего спрашивать ни у Моники, ни у семьи Морелли.

Однажды, придя с работы, я застал в своей квартире родителей Кэтрин.

— Добрый вечер, — поприветствовал их я, стараясь не показать своего удивления.

— Здравствуй, Грег, — поздоровалась Эвелин, приветливо улыбаясь. — Прости, что мы без приглашения.

— Добрый вечер, — Гордон встал и пожал мне руку. — Извини, но у нас к тебе важное дело.

— Давайте, сейчас я отпущу Монику домой, а потом мы с вами обо всем поговорим. Вы согласны? Может, пока выпьете чаю или кофе? — предложил я, понимая, что родителей Кэтрин привело ко мне какое-то серьезное дело, и поэтому хотел поговорить без свидетелей.

— Да, конечно, — кивнула Эвелин, — мы подождем.

Поднявшись в детскую, обнаружил там Монику, как всегда, сидевшую в кресле и читающую роман. Энн уже спала, видя свои сказочные детские сны.

— Вы не сердитесь, Грег, что я без вашего разрешения пригласила родителей Кэтрин подождать вас дома? — спросила няня, закрывая книгу и выключая настольную лампу.

— Нет, вы все сделали правильно, Моника — ответил я. Отпустив ее домой, я поцеловал спящую дочь и, переодевшись, спустился в гостиную.

— Ну, вот теперь мы можем поговорить, — бодро произнес я, присаживаясь в одно из свободных кресел.

— Извини нас, Грег, но мы принесли тебе эти бумаги, — произнес Гордон, протягивая мне папку. — Кэтрин хотела переслать их по почте. Но я посчитал, это неприемлемым. Наша дочь не должна так поступать с тобой, и мы решили, что должны взять на себя это и передать тебе папку лично.

— Что там? — спросил я, уже практически зная ответ на свой вопрос.

— Это документы на развод, — тихо ответил Гордон, не сводя с меня внимательного взгляда.

Я, конечно, понимал, что Кэтрин, не добившись своего, чтобы сломать мое сопротивление, может пойти на крайние меры, но до последнего надеялся, что здравый смысл возьмет вверх и она рано или поздно, одумается. В тот момент, когда я услышал то, чего больше всего боялся, мне показалось, что свет за окном померк. В груди появился тяжелый комок, а сердце сжалось от боли. С горечью подумал о том, что наш брак окончательно разрушен. Глубоко вдохнул, а потом, немного придя в себя, промолвил:

— А что для этого нам не нужно встречаться? Я думаю, нам есть что обсудить?!

— Грег, ты можешь просто посмотреть все документы и, если они тебя устроят, их нужно передать в бюро расторжения браков, а если нет- с тобой встретится адвокат Кэтрин.

Я посмотрел на их жалкие виноватые лица, и единственное что смог сказать:

— Хорошо, оставьте бумаги.

Я видел, как неловко себя чувствуют Гордон и Эвелин, ну что поделать, если так сложилось. Они были не виноваты в том, что случилось. Кэтрин, не пощадив никого, сама безжалостно разрушила наш брак. Я только не мог найти объяснение тому, что произошло. Почему в какое-то мгновение моя дорогая Кэтрин, такая добрая, любящая, внезапно превратилась в абсолютно чужого человека, и даже не хочет со мной встретиться, хотя бы для того, чтобы обсудить детали нашего развода. Что должно было произойти, чтобы такая любовь за столь короткое время превратилась в ненависть и отчуждение. Было безумно больно осознавать, что я теряю женщину, которую продолжаю любить, несмотря ни на что. Я не совсем понимал, что происходит, и не знал, как остановить все это. Честно говоря, лежа ночами в своей холодной постели, я часто мечтал о том, как Кэтрин и я вместе…

* * *

Документы на развод я пролистал лишь мельком. Кэтрин ничего не требовала и даже не претендовала на совместное имущество. По умолчанию предполагалось, что Энн будет жить со мной. Моя жена безжалостно вычеркнула из своей жизни не только меня, но и нашу дочь. Понимая, что мы ей безразличны, подписал все бумаги и переслал их в бюро разводов. Оставалось только ждать.

Все то время, что мы жили одни, я пытался разрушить патологическую привязанность моей дочери к Монике. Несколько раз давал ей выходной под предлогом того, что у меня свободный день, и я с Энн побуду сам. Сам же приглашал в эти дни нянь из различных агентств с прекрасными рекомендациями, но каждый раз вечером возвращаясь домой, слышал от этих женщин одно и тоже:

— Ваша дочь не вступает в контакт. Девочка не разговаривает, не кушает, просто молча сидит в своей комнате за столом и постоянно рисует каких-то высоких людей, больше похожих на монстров.