Моя дорогая Кэтрин

Каждая новая приходящая няня, сама отказывалась от предлагаемой работы после проведенного дня с Энн. Все они твердили одно и то же — у девочки очень странное поведение. Но она была обычным ребенком, я же знал это, и мне было непонятно, почему все они говорят, что моя дочь не такая, как другие дети. Самое интересное Энн ничего не рассказывала Монике о моих экспериментах или рассказывала? Женщина же просто тактично не поднимала этот вопрос. Все вроде шло как обычно, но как-то на выходных, приехав к Морелли за Энн немного раньше назначенного срока, и застав там нашу няню, я был крайне удивлен.

— Почему Моника у вас здесь с Энн? Ведь девочка в гостях у родных бабушки и дедушки. Вы что не справляетесь сами? — спросил я у Сесилии. — Зачем тогда просите привозить ее как можно чаще? Если вам тяжело с ребенком, то я сам могу проводить выходные с дочерью.

— Мы просто не хотели огорчать тебя Грег, зная, как болезненно для тебя все то, что связанно с Кэтрин. Но девочка… Оставаясь у нас, она только и говорила о няне, бесконечно спрашивая, когда та придет. Иногда плакала, а в конце дня и вовсе замыкалась в себе, не разговаривая ни с кем. Мы посоветовались и решили, что ничего страшного не случится, если Энн у нас будем вместе с Моникой. Видимо ваш развод очень сильно морально травмировал ребенка, хотя внешне этого как — будто не видно.

— Вы должны были рассказать мне обо всем, — нахмурился я, обдумывая всю ситуацию.

— Извини, Грег. Мы хотели, как лучше, — развела руками Сесилия.

Я не стал высказывать своего мнения на этот счет, просто поторопился увезти Энн домой. «Черт, знает, что. Мало того, что Энн дома практически днем и ночью с Моникой, так они еще не расстаются у стариков Морелли, — размышлял я, бросая взгляд на задремавшую дочь. — Моника просто стала членом моей семьи. Надо что-то с этим делать».

Устав от бесполезной борьбы, я не выдержал и рассказал обо всем Линде, своему заместителю и давнему и преданному другу, попросив у нее совета.

— Понимаешь, совершенно не знаю, что делать. У меня ощущение, что Моника, наша няня просто незаменима, и это уже начинает меня пугать. Я просто ума не приложу, как безболезненно для Энн исключить эту женщину из нашей жизни?

— Грег, не паникуй, — как всегда спокойно, ответила Линда. — Я постараюсь тебе помочь, а пока просто наберись терпения.

— Спасибо тебе, — искренне выдохнул я и взял молодую женщину за руку. — Ты настоящий друг и мой ангел — хранитель.

Линда промолчала, лишь слегка улыбнулась. А через несколько дней она сообщила, что завтра ко мне приедет ее знакомая, социальный педагог и детский психолог, которая когда- то занималась с девочкой ее подруги и помогла в очень сложной ситуации

— У нее выходной, и она любезно согласилась провести этот день с твоей дочерью, чтобы помочь разобраться в сложившейся ситуации, — сказала Линда. — Думаю, она точно сможет понять, что с Энн не так.

— Спасибо, Линда, — искренне поблагодарил я. — Надеюсь, она нам поможет.

— Даже не сомневайся, Грег, — Линда взяла меня за руку и легонько сжала мою ладонь. — Все рано или поздно обязательно образуется.

Я промолчал, потому что после развода, мне стало казаться, что я хожу по замкнутому лабиринту, из которого выхода просто не существует.

В тот же вечер, сообщив Монике о том, что завтра я хочу сам провести день со своей дочерью, отправил ее в очередной выходной.

Рано утром раздался звонок в дверь. Открыв, я был приятно удивлен. Передо мной стояла симпатичная светлоглазая блондинка, довольно высокого роста, с ультрамодной стрижкой в майке и джинсах. Ее глаза излучали доброту, и внешне она вовсе не походила на детского психолога.

— Здравствуйте. Я Олиа, — представилась женщина, приветливо улыбаясь.

— Здравствуйте, Грег, — пожал протянутую мне руку. — Энн, моя дочка, еще в детской.

— Давайте поднимемся к ней, и вы нас познакомите, — предложила Олиа, и я провел ее в комнату дочери. Когда мы зашли в детскую, Энн уже одетая сидела за своим столом спиной к нам и рисовала. Почему-то она даже не обернулась, услышав, что кто — то вошел.

— Энн, — окликнул ее я, но она спокойно продолжала рисовать, делая вид, что не слышит, меня. — Энн, это Олиа, мой друг. Она сегодня побудет с тобой.

Ответом было ее молчание. Меня это немного разозлило. Я окликнул дочь еще раз, но она снова проигнорировала меня.

— Знаете, что Грег, вы идите на работу. Мы тут справимся сами. Хорошо? — вмешалась Олиа, показывая взглядом, что мне необходимо уйти. Но собственно ничего другого мне и не оставалось. На работе меня почему-то постоянно мучило какое-то чувство тревоги. Я несколько раз порывался позвонить домой, и каждый раз сам себя останавливал. В конце концов не выдержал и поделился с Линдой своим переживаниями.

— Я не могу понять, что сегодня утром произошло… Неужели Энн решила меня игнорировать? Так странно она себя еще никогда себя не вела. Я так переживаю, что оставил ее дома одну, еще с посторонним человеком. Сейчас думаю, да черт с этой Моникой, потерплю, лишь бы Энн было хорошо.