Моя дорогая Роза

– Тед! – снова повторила Роза. Ей было страшно неловко, ее переполняло чувство огромной вины и раскаяния. Как же необдуманно, как легко и просто поддалась она своему спонтанному порыву! И вот чем заканчивается подобное легкомыслие. Ей придется обидеть Теда, нанести ему глубокую душевную рану. – У нас с тобой нет будущего! Я его не вижу. И не хочу! Понимаешь, все дело в том, что я…

Но не успела Роза закончить фразу, как Тед схватил ее за руку, дернул и попытался поцеловать. Розу охватила паника. Она стала вертеть головой, не даваясь для поцелуя, и попыталась вырваться из его цепких рук. Главное сейчас – вырваться и убежать, лихорадочно соображала она, обмирая от страха. Нельзя, чтобы он поцеловал ее. Она не хочет, чтобы какой-то другой мужчина прикасался к ней. Никто, кроме Фрейзера!

– Нет! – закричала она отчаянно. – Нет, нет, нет!

И в этот момент в комнату вошли Дженни и Фрейзер.

– Почему бы не устроить здесь студию? Например, для странствующих художников? – услышала Роза голос Фрейзера.

Ответ Дженни она уже не расслышала, да и был ли ответ после того, что они оба застали, войдя в комнату.

– Эдвард! – в ужасе воскликнула хозяйка. – Немедленно отпусти девушку!

– Какого черта, – начал Фрейзер растерянно. – Что здесь происходит?

Роза отпрянула от Теда. Сердце ее бешено колотилось. И снова перед ее мысленным взором встала картина того, как Ричард опрокидывает ее на пол и пытается грубой силой овладеть ею. Но здесь же все не так, успокаивала она себя. Просто Тед не захотел услышать все то, что она хотела сказать ему. Но все равно ее трясло от ужаса и отвращения. Ей хотелось пулей выскочить из комнаты, убежать к себе, спрятаться в каком-нибудь укромном уголке, чтобы ее никто не видел и не слышал. Помимо всех прочих эмоций, был еще и стыд, обыкновенный стыд при мысли, что их с Тедом застали врасплох.

– Все в порядке! – проговорила она дрожащим голосом, и это дрожание красноречивее всяких слов свидетельствовало, что никакого порядка нет и в помине. Роза сделала еще одно усилие над собой, чтобы успокоиться и объяснить произошедшее вразумительно. – Ничего страшного! Обычное недоразумение! Тед вообразил себе, что я ему нравлюсь, а я… я попыталась объяснить ему, что ничего хорошего из этого не получится. Все! Пошли отсюда! Я ухожу вместе с вами!

Слишком поздно до Розы дошло очевидное: она старательно изображала невозмутимость, совершенно забыв о том, как больно могут ранить Теда ее слова. Ведь можно сказать, что он только что положил свое сердце к ее ногам, а она взяла и швырнула его оземь. И не просто швырнула, а еще и публично растоптала. Парень безмолвно уставился на нее остекленевшим взглядом, на его лице застыли смятение и боль.

– Идиот безмозглый! – Дженни отвесила звонкий подзатыльник сыну. – О чем ты только думаешь, хотела бы я знать! Роза ведь тебе в матери годится, болван ты эдакий! Это – во-первых! А во-вторых, разве я не учила тебя тому, как надо обращаться с приличными девушками?

– Кажется, ваша учеба не пошла ему впрок, – сухо заметил Фрейзер и, подойдя к Розе, полуобнял ее за плечи, отчего вся краска бросилась в лицо Теду. – С вами все в порядке?

– Все в порядке! – односложно ответила Роза, понимая, что Тед сейчас на грани взрыва и вряд ли она в состоянии помешать ему или остановить этот взрыв. Слишком велико только что пережитое им унижение, да и уязвленное самолюбие! Ведь ее отказ оскорбил его гордость. – На самом деле во всем случившемся нет вины Теда. Виновата исключительно я одна.

– Вот в этом ты абсолютно права! – заговорил вдруг Тед угрожающим тоном, хотя голос его звучал холодно и бесстрастно. – Исключительно твоя вина! Так всегда бывает с теми женщинами, которые целуются с одним мужчиной за спиной у другого. А вы кто такой, чтобы я стал перед вами отчитываться? – набросился он вдруг на Фрейзера. – Я к ней не приставал! Я вообще не нападаю на женщин! Просто захотел поцеловать ее, как уже целовал сто тысяч раз и до этого. И заметьте, тогда она ни на что не жаловалась! Напротив! Ей очень нравились и мои поцелуи, и мои ласки. Вот так, Роза! Сама призналась, что виновата, а я лишь дополнил деталями, так сказать.

– Замолчи! – с яростью набросилась на него Дженни. – Как ты можешь говорить подобные гадости?

– Вы, молодой человек, преступили все нормы приличия! – бросил ему Фрейзер с каменным выражением лица. Он сжал руки в кулаки с такой силой, что костяшки его пальцев стали белыми.

А потом оба они, вначале Дженни, а потом Фрейзер, взглянули на Розу. На ее лице застыло выражение испуга, но оно было виноватым, и тогда они поняли очевидное: Тед говорит правду. По крайней мере не все в его словах – ложь.

– Роза! – попросил Фрейзер бесстрастно. – Скажи мне, что это неправда!

– Это – неправда! – поспешно повторила за ним Роза, понимая, что ей уже не совладать с грядущей катастрофой. – Во всяком случае, все было совсем не так, как об этом сказал Тед. Ну, да! Мы целовались. Но это было… трудно объяснить, почему это было! Но это всего лишь поцелуи, и ничего больше!