Моя дорогая служанка

– А про нее ты откуда узнал?

– Ребята из группы просветили. Дружили, мол, на первом курсе, ходили везде за ручку, как школьники, на всех парах вместе сидели. На институтские дискотеки тоже ходили, так что все про их любовь знали. Потом совершенно неожиданно перестали… Ну я и проверил на всякий случай. Но девочка Марина весь вечер была дома с родителями и сестрой и никуда не отлучалась, даже в магазин за хлебом не ходила. Подруга, которая звонила ей ровно в шесть часов и минут сорок провисела на телефоне, тоже это подтвердила. Так что… – Андрей развел руками.

«Еще одна версия долой», – подумала я. Круг вокруг мадам Удовиченко сжимается. Завтра Андрей ее задержит и будет прав: из всех подозреваемых она самая подозреваемая. Подозреваемее вообще никого, считай, не осталось. Хотя почему никого?

– Андрюш, а если это все-таки братец-уголовник? Грохнул сестру, пистолет унес, а потом уже его самого подельники того…

– Тогда почему его никто не видел? Я имею в виду соседей. Удовиченко-старшего видели, Удовиченко-младшего видели, даже Удовиченко-мадам видели, как она ни пряталась за овощным ларьком. А вот братца – ну, никто! Он что, человек-невидимка? Как он сумел мимо бабушек-соседушек просочиться незамеченным?

Я помолчала. Этого я действительно не знала, даже не думала об этом до сего момента.

– Но все-таки вы проверьте эту версию, – попросила я друга, – так, на всякий случай. Вдруг его пальчики нарисуются где-нибудь в квартире или кто-то из соседей его видел? Вы ведь не всех жильцов дома опрашивали. У вас теперь вон его фотография имеется…

– Да проверим, мать, обязательно проверим. Хотя я сомневаюсь, чтобы он бывал у нее. Да и зачем убивать сестру, с которой можно деньги тянуть? Мне кажется, у дамочки мотивчик был посерьезнее.

– Когда ты собираешься ее задержать? – спросила я.

– Завтра, прямо с утра. А что?

– Андрюш, а можешь ты немного подождать?

– В каком смысле подождать? – насторожился он.

– Не задерживать ее… пока. А немного подождать…

– Немного – это сколько? Уточните, пожалуйста, Татьяна Александровна. Неделю? Две?..

– Ну, зачем так много? Задержи ее ближе к обеду. Не прямо с утра пораньше, а чуть-чуть… попозже. А еще было бы лучше, если бы вы вообще не приезжали к ней в магазин: все-таки ее девочки увидят, как их хозяйку уводят дяденьки милиционеры… Ой, извини! Господа полицейские.

– Я могу вызвать ее в отделение, – сказал Мельников, подумав.

– Это было бы лучше всего!

– И что тебе это даст? Я имею в виду отсрочку задержания.

– Я хочу заехать к Маргарите Игоревне в магазин и поговорить с ней, кое-что уточнить…

– Поговорить о чем?

– У меня есть к ней несколько вопросов…

– Слушай, мать! Тебя что, наняли, чтобы ее оправдать? Может, тебе и деньги заплатили?

– Нет, пока никто не нанял, но я уверена: как только ее задержат, ее родственники позвонят мне…

– Вот когда позвонят, тогда и будешь копаться в этом деле. А сейчас… ешь вон голубцы! А то я, понимаешь, уже все умял, а ты больше говоришь, чем ложкой работаешь.

– Андрюш, пожалуйста, ну, для меня!.. Хочешь, я тебе еще голубцов подложу? Не хочешь?.. А пиццу разогреть? Не надо?.. Чем бы еще тебя попробовать подкупить, неподкупный ты наш?.. Андрюша, ну, пожалуйста, задержи ее хотя бы часов в одиннадцать. Чего ты боишься, она же не сбежит!

– А вдруг?

– Куда ей бежать?! У нее семья, магазин, старенькая мама…

Мельников милостиво махнул рукой:

– Ладно, сегодня позвоню ей и вызову к себе, назначу часов на двенадцать. Устроит тебя такое?

– Еще как устроит, Андрюшенька! Спасибо тебе, дорогой!

– Но смотри, мать. Иду тебе навстречу исключительно ради тебя! Только зря ты это все, Тань. Ну, что тебе даст разговор с ней? Всех Удовиченков уже перетрясли, как старый шкаф с барахлом. Что ты надеешься от нее услышать?

– Хотела бы я сама это знать!

– Вот видишь! Сама не знаешь, чего хочешь… И вообще, слишком уж ты у нас сердобольная. Тебе впору не частным сыщиком, а адвокатом работать: все тебя тянет защищать… Наливай лучше чай, а то сидим, понимаешь, насухо… Пить же хочется!

Я встала и принялась заваривать чай. Мельников между тем продолжал поучать меня:

– И вообще, мать, что ты ухватилась за это дело, как инвалид за костыли? Съезди куда-нибудь отдохнуть, например, в Турцию или Грецию. Развейся. Сделай себе наколку где-нибудь на по… пониже спины или интимный пирсинг. Сейчас это модно…

– А схлопотать не боишься?

– А что я тебе такого обидного сказал? Я тебе даю хороший совет, как отвлечься и отдохнуть с пользой…

– Вот сам сначала сделай пирсинг в каком-нибудь интересном месте, потом отвлекись и смотайся куда-нибудь подальше вместе со своим пирсингом. Советы он здесь раздает! Тоже мне, советник юстиции…

– Ладно, мать, с тобой что, пошутить нельзя?

– Знаешь, этот твой ментовской юмор…

– Не ментовской, а пентовской, потому как мы теперь не менты, а пенты.

– С чем тебя и поздравляю, пент!