Моя Ева

Кошечка моя. Решила коготки свои об меня поточить?

– Имею право.

– На каком основании?

– Потому что моя.

Причем вся. От кончиков мягких, словно шелк, волос, до розовых пальчиков с аккуратным педикюром. И все что внутри тебя тоже мое – мысли, переживания и любовь, которую ты не можешь от меня скрыть.

– А вот и я. Я же сказала, что быстро. Кстати, обед заканчивается. Закругляемся, дамы и господа.

Я делаю жест официанту и оплачиваю ланч, грозным взглядом пресекая Евины попытки самостоятельно за себя заплатить.

В офис мы возвращались пешком. Всю дорогу Ева пыталась скрыть счастливую улыбку, но у нее, конечно же, плохо получалось. Она на меня ни разу не взглянула, зато я с упоением наслаждался ее видом сзади. Точеная фигурка, облачённая в бордовое приталенное платье ниже колен, и стройные ножки, грациозно цокающие на высокой шпильке.

Ты моя красавица.

Так и не взглянула на меня, даже когда в лифте ехали, и я пытался поймать в зеркальных отражениях ее взгляд. Выбежала из кабинки, словно прокажённая.

– Здравствуй, Сергей Яковлевич.

– Здравжелаю, Игорь Андреевич, – спокойным низким голосом поприветствовал меня начальник службы безопасности.

Зашел в кабинет, откинулся в удобном кресле, придерживая плечом смартфон, и впервые за всю жизнь позволил себе закинуть ноги на стол.

– У нас в аналитическом отделе работает девушка по имени Ева.

– Понял. Какой уровень?

– Я хочу знать все. Абсолютно все.

Глава 31

Жизнь – интересная штука. Взлеты и падения, светлая полоса, черная, успех и поражение, разочарование и восторг, страх и безбашенная отвага – коктейли противоречий, которые мне не раз приходилось пробовать. Залпом в молодости, с осторожностью на «старости лет». Что бы ни произошло в моей жизни, из всего старался брать по максимуму. Даже когда жестокие реалии били наотмашь, делал собственные выводы. Проигрыши и неудачи воспринимал как очередной урок судьбы, закалялся, вставал на ноги и снова шел вперед.

Нет, не потому, что был мудрым или оптимистом, а потому что было очень страшно. Страшно потерять единственного родного человечка, за судьбу которого внезапно, стал ответственным.

О дочери узнал, будучи студентом второго курса экономического факультета МГУ. Помню, рано утром спешил в университет, в одной руке держал бутерброд с маслом, потому что на колбасу не хватало денег, в другой рюкзак с учебниками, и вылетел из грязного подъезда, в котором воняло так, что аж глаза резало. Тогда мне было плевать на эти нюансы, главное, у меня было собственное жилье – однушка на окраине столицы, выданная государством после выхода из детдома. А на крыльце чуть не сбил Лену, худенькую, почти прозрачную и болезненно бледную. Сначала ее не узнал, пробормотал извинения, побежал в сторону остановки и резко остановился, когда робкий голос окликнул меня по имени.

Прошло четыре года с тех пор, как мы виделись в последний раз. Она была старше меня на три года и казалась на тот момент самой красивой девушкой на свете. И, кажется, даже был влюблен в нее. Вообще за ней всегда ухлестывали мальчишки, потому что было модно – любить, обсуждать Ленку Цареву и восхищаться ею. Хоть я и выглядел старше своих лет и был выше сверстников, она не особо меня выделяла на фоне других пацанов, снисходительно как-то смотрела и ласково, словно щенка, иногда трепала по щеке. А потом ей исполнилось восемнадцать, и она ушла покорять мир, ну а мы с пацанами все дружно начали по ней тосковать. Опять же – так было модно.

Свобода не легко дается детям, покинувшим пределы стен, которые на притяжении всей жизни считают домом. Мы, детдомовцы, проходили через несколько этапов существования, правда Ольга Петровна, наш психолог, любила использовать словосочетание «этапы бытия», но не в этом суть.

Сначала каждый из нас надеялся и искренне верил, что очередная семейная пара, которая приходила в детдом, выберет именно тебя, но проходили дни, ты рос и понимал, что многие предпочитают усыновлять или удочерять совсем еще маленьких детей. Когда мне исполнилось пять, четко осознал, что за мной уже никто не придет, и смирился с мыслью, что никому не нужен. Оставалось только ждать совершеннолетия, чтобы начать новую жизнь за пределами детского дома. Нам казалось, что там, за воротами, совсем другой мир. Мир больших возможностей, он только нас и ожидает. Стоит лишь захотеть, как все двери перед нами будут открыты. Но чем взрослее становились, тем сильнее убеждались в обратном.

До нас доходили слухи о судьбах наших друзей, которые не выдерживали свободы, вдруг свалившейся им на голову. Некоторые становились наркоманами, некоторые погибали, другие продавали квартиры, которые получали от государства, и в считаные дни проигрывали деньги в азартные игры. Меня ужасали подобные истории, и я не понимал, как можно вот так просто загнать свою жизнь в тупик. Передо мной были яркие примеры того, как не должны жить люди, и с остервенением начал учить, учить и еще раз учить, чтобы на отлично окончить школу и иметь возможность поступить на бюджет в ВУЗ. Свои планы с трудом, но все-таки реализовал.