Моя Европа

Когда стало ясно, что Франция и Англия пойдут на интервенцию, не дожидаясь согласия большевиков, наше оппозиционное трио распалось. Раймонд Робинс вернулся в США, чтобы лично сообщить обстановку президенту Вильсону. Жак Садуль, долго находившийся в натянутых отношениях с Французским Правительством, становился всё более раздражительным. Что касалось меня, я был постоянным представителем и, когда узнал, что интервенция – вопрос решённый, подчинился. Когда Союзники высадились в Архангельске 4 августа 1918 года, эта новость немедленно появилась в большевистских газетах. Несколько дней царило возбуждение. Враги революции, решившие, что Союзники прислали в Россию крупные силы, ликовали. Большевики запаниковали, и Карахан сообщил мне, что они заминировали Петроград и Москву. Они никогда не сдадутся, и, если надо, снова уйдут в подполье. Их могут уничтожить, но они будут сражаться до последнего, заражая примером революционной преданности весь мир. Карахан не трусил, но его чрезмерная возбуждённость выдавала растерянность. Думаю, что и его коллеги в Правительстве разделяли такое же настроение. Через несколько дней он уже радостно улыбался: «Интервенция оказалась несерьёзной. Их силы совсем ничтожные». И это было правдой. Интервенция оказалась совсем не интервенцией! Это было улаживание «внутрисемейного» конфликта. (Вот что Локхарт признаёт далее:)

Официальным оправданием высадки десанта стала необходимость защиты от немцев крупных военных складов Великобритании на территории Архангельска.

Бесспорно, это давало поддержку антибольшевистским силам в России. В результате укрепилась позиция большевиков, усилилось революционное движение, и возникла пропаганда против Франции и Англии. (Видите настоящий результат интервенции за всей этой изовравшейся трепотнёй вперемешку с признаниями Локхарта. Он никак не может согласовать правду с официальной версией. Прим ред.) Интервенция поставила в трудное положение всех британских подданных, находившихся в то время на территории России. Хотя большевики открыто и не объявили войну бывшим Союзникам России, они бросили все свои силы на защиту революции. Оружейные столкновения вспыхивали то здесь, то там. И то ли случайно, то ли так было задумано, Союзники оказывались вовлечёнными с контрреволюционными элементами во вспыхнувшую гражданскую войну. Более того, все выезды из России теперь контролировались либо немцами, либо Союзниками. Работавшие в России англичане оказались закрытыми в Москве и Петрограде, и хотя я предполагал, к чему это может привести, но интуитивно считал, что нам лучше оставаться в качестве заложников. (И сам, между прочим, никуда и не собирался. И как? Локхарт был один из тех, кто отвечал за организацию чехословацкого корпуса, мятеж Савинкова и Спиридоновой и убийство Ленина. Сначала это убийство, планировалось, должен был выполнить О'Рейли. Свидетельство Христиана Раковского: "Команды Ленина и Троцкого вели упорнейшую борьбу. Только одно условие соблюдалось: коммунистическое государство не должно было быть разрушено. Это было первым нашим поражением, а затем последовали и остальные. Борьба была жестокой, грубой и в тоже время тайной, чтобы не скомпрометировать наше участие во власти. С помощью наших друзей Троцкий организовал покушение Каплан на жизнь Ленина. По его приказу Блюмкин убил германского посла Мирбаха. Внутренний переворот, который был подготовлен Спиридоновой, с её социал-революционерами и Савинковым, был организован Троцким. Его доверенным лицом по связи с интернациональными банкирами был проверенный человек Розенблюм – еврей, более известный под именем Рейли. Это так же был лучший агент британской разведки. В действительности, это был человек от «Них». Почему был выбран Розенблюм-Рейли, который был известен для широкой публики только как британский агент? Потому что в случае провала, вина за все убийства и насилие ляжет не на Троцкого и не на нас, а на заграницу, на Англию. Так оно и случилось!" http://zarubezhom.com/redsymphony.htm .Прим. ред.)

Спустя ровно четыре недели после высадки в Архангельске, молодой офицер (Еврей Канегиссер