Моя фронтовая лыжня

Голова состава остановилась как раз напротив вокзала, полуразбитого одноэтажного здания. Военный комендант ввел наше начальство в курс дела. Эшелон ждали ночью, он опоздал на несколько часов. А теперь самое опасное время: каждое утро немцы бомбят станцию. Немедленно выгружайтесь! Уводите людей вправо и влево от станции.

И вот уже минуты две спустя бежит вдоль состава дежурный и передает команду:

- Тревога! Срочная полная выгрузка! Хозяйству Касаткина собираться в районе разбитых каменных домов справа по ходу эшелона.

Тревога! У одного осталась недобритая щека, у другого - подбородок. Кто успел получить, торопливо заталкивает в "сидор" хлеб и сахар. Тревога! Надеваем подшлемники, ушанки и шлемы. Застегиваем ремни. Маскхалаты пока лежат в вещмешках. Тревога! Жаль, но ничего не поделаешь: выплескиваем кипяток в печку. Да, не забыть бы противогаз! В одной руке автомат, в другой - лыжи. В отличие от пехотинцев, мы, лыжники, - "двоеженцы". Тревога! Выпрыгиваем из вагона и мчимся по направлению к указанному ориентиру.

Не успели еще выбраться из полосы железнодорожных путей, как из-за леса на небольшой высоте вынырнули фашистские стервятники. Несмотря на сильный зенитный огонь, "юнкерсы" навалились на скопление эшелонов. И в первую очередь на наш, только что прибывший.

Прижимаясь к станционным зданиям и заборам, добираемся до указанной группы домов. Фактически домов уже нет: ни крыш, ни потолков, одни каменные коробки. Рассредоточиваемся между развалинами и соседними уцелевшими домишками. Теперь наше внимание приковано к эшелону.

Мы, ничем не обремененные, умотались быстро. А хозяйственники и дежурные взводы, которым поручено помочь выгружать имущество, застряли. Не успели перебросить в безопасное место мешки и ящики, замешкались с выводом лошадей. Дело осложняется тем, что перепуганные животные мечутся, встают на дыбы, боятся вступить на сходни. Даже издали видно, что уже есть жертвы. Одни бойцы выводят лошадей, другие выносят убитых или раненых товарищей.

Небо ясное, фашистские самоы со стороны видны как на экране. Заходы на бомбежку делают тройками, шестерками и девятками. А всех их, пожалуй, не меньше тридцати. Впервые так отчетливо наблюдаю падение авиабомб. Не раз встречал в литературе сравнение: "От самоов одна за другой отделяются черные капли бомб". Речь шла о крупных бомбах грушевидной формы. Сегодня "юнкерсы" бомбят Малую Вишеру мелкими цилиндрическими, похожими на огнетушитель "Богатырь". Они вываливаются из чрева "юнкерса" по нескольку и поначалу ят как попало, некоторые даже кувыркаются. Но скоро подчиняются стабилизатору, принимают вертикальное положение и с кровожадным воем устремляются вниз.

Одна такая бомба угодила в наш вагон с продуктами. Высоко вверх взметнулся фонтан из муки, крупы, соли и сушеной рыбы.

Появилось несколько наших истребителей. Несмотря на явное меньшинство, они смело ринулись в атаку. Однако "юнкерсы" не одни, они под охраной "мессершмиттов", которые кружат повыше. Завязался жаркий воздушный бой, началась такая кутерьма, что трудно разобрать, где наши и где немцы. Один "юнкерс" загорелся и, оставляя за собой длинный шлейф дыма, скрылся за лесом.

Поразила нас такая деталь. Еще не закончились бомбежка и воздушный бой, а на путях уже появились бойцы из каких-то тыловых подразделений - неказисто одетые, в обмотках и ватниках. Следом за ними из развалин вынырнули железнодорожники и другие местные жители. Они энергично оттаскивают убитых лошадей в более или менее безопасное место, тут же свежуют туши и делят мясо между собой. Некоторые женщины, поглядывая вверх, опытным взглядом оценивают воздушную обстановку и, улучив удобную минуту, делают стремительный бросок вперед, чтобы собрать в подолы и сумки разбросанную взрывом рыбу. Эта картина всем нам показалась очень поучительной.

- Ну и смельчаки! - говорит мне Фунин, имея в виду предприимчивых маловишерцев. - Нам, необстрелянным новичкам, кажется, будто происходит нечто из ряда вон выходящее. А им - хоть бы что, для них это будни.

На закончился, отбой воздушной тревоги. Появляется представитель начальника местного гарнизона - заметно хромающий старшина. Куда-то ведет нас. Идем без строя, мелкими группами и цепочками, стараемся не вылезать на середину улиц. Каменных зданий мало, преимущественно деревянные дома и домики, характерные для северных городов России. Часто попадаются свежие и уже запорошенные снегом пожарища.

Наших спутников по эшелону, 173-го и 174-го ОЛБ, не видно. Мы их больше и не увидим. Наши фронтовые лыжни от Малой Вишеры пойдут по разным направлениям.

Хромой старшина привел нас к группе полуразрушенных нежилых домов. Особых удобств здесь нет, но некоторые печи исправны, так что можно вскипятить воду для завтрака.

- Вы тут, ребята, без надобности не митуситесь вокруг домов, - посоветовал наш проводник... - А то наблюдатель живо засекет сверху и вызовет авиацию.