Моя история. Большое спасибо, мистер Кибблвайт

По их мнению, это было весело. Я уверен, что тогда это действительно было весело, даже если подобные выходки получались недальновидными. Но в основе всех этих розыгрышей лежало желание Кита быть в центре внимания. Он чувствовал себя никем без внимания или бутылки. Помните, что его учитель написал в отчете? «Должен воздержаться от того, чтобы выпендриваться». Но его никто не сдерживал. Он был в рок-группе. Вся его жизнь была сплошным шоу.

Смерть Нила стала серьезным ударом, и многие говорят, что это послужило началом конца для Кита. Нет никаких сомнений в том, что эта трагедия стала для него источником ужасной вины и давила на его разум, но настоящим катализатором, тем, что заставило свернуть его на темную тропинку, стал уход его жены Ким. После этого он потерял последние тормоза.

В 1971 Кит и Ким купили Тара-Хаус в Чертси у Питера Коллинсона, режиссера фильма «Ограбление по-итальянски». Конечно, это был необычный дом – абстрактное бунгало с пятью пирамидами наверху, всевозможные футуристические приспособления, огромная гостиная и паб в конце дороги, ведущей к дому. Ким описала это бунгало как перевернутую коробку для яиц. Это мог быть их первый настоящий семейный дом – их дочери Мэнди было четыре года, когда они переехали, но вместо этого Кит превратил его в центр для вечеринок. В отрыве от гастролей Кит терял хватку. Он никогда не репетировал. У него дома даже не было ударной установки. Ему становилось скучно, он впадал в депрессию и пытался заглушить ее таблетками и алкоголем. Через шесть месяцев он загнал «Роллс-Ройс» в пруд. Он утверждал, что пытался завести машину с толкача, но я уверен, что он сделал это чисто для смеха. Помимо этого он неоднократно крушил дом. Когда мы сделали перерыв в 1972 году, он просто с катушек слетел.

Его выходки оттолкнули Ким, девушку, которую он всегда любил, и в конце концов она начала встречаться с Иэном Маклэганом, клавишником The Faces. Узнав об этом, Кит пришел в бешенство и разнес весь дом прямо на глазах своей дочери Мэнди. Мне тошно даже думать об этом. Он просто свихнулся от бренди и таблеток. Той ночью он сломал нос Ким, и это стало последней каплей для нее. Она ушла и больше не вернулась. Я не знаю, поднимал ли он на нее руку раньше, но он бывал жесток. Однажды он швырнул в нее бутылку шампанского в их квартире в Хайгейте. Он промазал, но бросок был такой силы, что бутылка застряла в стене. На следующий день он поставил рамку вокруг нее и заставил нашего пиар-агента позвонить в газеты. Новость об этом «арт-объекте» даже удостоилась целой страницы в «The Sunday Times», и людям показалось, что все это шутки ради, но ему было не до шуток.

Правда заключается в том, что он боготворил свою жену и был ревнивым человеком. Мы все были ревнивыми в том возрасте. Раньше мне было трудно, когда Хизер разговаривала с каким-то парнем и он явно заигрывал ней. Но я не мог ничего сказать, особенно когда только что возвращался из очередного турне. Конечно, это не означало, что я ничего не испытывал. Но ревность Кита била все рекорды. Однажды он заплатил одному тяжеловесу двести фунтов, чтобы тот сломал пальцы Иэну. Пит узнал об этом и заплатил ему столько же, чтобы тот ничего не делал. Именно ревность Кита отпугнула Ким. Увидевшись со мной после той злополучной ночи, когда Кит сломал ей нос, она сказала, что любила его и готова была терпеть его деструктивное поведение. Но после случившегося у нее не оставалось иного выбора, кроме как уйти. Она взяла Мэнди и вместе с ней переехала в отель. Это был конец. Занавес. Он потерял то, что лелеял больше всего на свете. Он так и не смог оправиться от этой потери.

* * *

Примерно в то же время, когда Кит переезжал в свою коробку для яиц в Суррее (я думаю, что он выбрал это место отчасти потому, что неподалеку, в конце улицы, стоял паб), я продвигался на юг в поисках чего-то более традиционного. Мы с Хизер не особо рассчитывали купить дом, ведь денег у нас не было. Мы были довольно счастливы в своем коттедже в темном захолустье Беркшира. Но за спрос денег не берут, поэтому я прочесывал окрестности вместе с другом, который заправлял агентством по недвижимости. Он осматривал дома, и я вместе с ним. В одну прекрасную субботу поздней весной он отвез нас с Хизер в Сассекс. Мы проехали один знак «Продается» на повороте перед хозяйственными постройками. На некотором расстоянии за стеной виднелся дом, и Хизер спросила о нем. Мой друг пообещал посмотреть на обратном пути. Хитрый они народец, эти агенты по недвижимости.