Моя история. Большое спасибо, мистер Кибблвайт

В результате Киту пришлось расплачиваться с Маккуином в офисе окружного прокурора Малибу. Это был шанс начать все сначала, но на встречу Кит решил вырядиться в свою форму эсэсовца и все прошло не очень хорошо. Затем он установил прожекторы, которые освещали пляж Маккуина, в надежде увидеть обнаженной его жену Али Макгроу. Отсюда и пальмы. Я пошел поговорить с ним, потому что всем было понятно, что в Калифорнии он слетел с катушек. У него не было денег, а деньги, которые он мог достать, тут же тратились. Когда мы отказались дать ему больше денег, он одолжил десять тысяч долларов у нашего агента Фрэнка Барсалоны. Через неделю он вернулся и попросил еще. Фрэнк, понятное дело, был в шоке и отметил, что никто, даже Кит Мун, не сможет спустить за неделю десять тысяч долларов. Кит, понятное дело, объяснил, что ему пришлось нанять самолет, чтобы вывесить плакат с надписью «С днем рождения, Ринго».

9 марта 1976 года мы успели отыграть две песни на шоу на арене «Бостон-гарден», прежде чем Кит упал без чувств. Официальная причина – грипп. Настоящая причина была обычной: коньяк и барбитураты, которые привели к срочной госпитализации в Массачусетскую больницу. На этот раз в аудитории не нашлось Скота Хэлпина из Маскатина, штат Айова, чтобы спасти концерт. Мы отыграли недостаточно долго, чтобы нам это могло сойти с рук. Оставалось только уйти со сцены. Зрители остались разочарованы, а группа была сыта Китом по горло. На следующую ночь мы оказались в Нью-Йорке. Кит остановился в «Наварро», мы же с Хизер сняли номер в «Плазе». Поступили слухи, что он сильно порезал себе ногу в своем номере. Я помню, как сказал Хизер: «Он пытается уничтожить себя». Среди ночи я решил пойти проведать его. Кит лежал на кровати с покаянным видом. Стены его номера были украшены крупными мазками черной краски – последствия недавнего инцидента. Он прорезал артерию в ноге и обрызгал стены темной артериальной кровью. Ему повезло: он выжил. Хладнокровный Билл Карбишли нашел его и сумел наложить жгут на рану, прежде чем Кит истек кровью. Судя по абстрактному искусству на стенах комнаты, скорая помощь прибыла в самый последний момент.

– Извини, Родж, – вот и все, что смог выдавить из себя Кит.

– Не беспокойся об этом, – сказал я. – Но ты должен сказать мне, что происходит. Зачем ты занимаешься саморазрушением? Это все из-за Ким?

Конечно, всему виной была Ким. Это очевидно. Каждую свою девушку он одевал как Ким. Он даже нанимал проституток и заставлял их одеваться так же, как она. Он всегда носил с собой светлый парик, чтобы нанести завершающий штрих. Когда я задал вопрос, на который уже знал ответ, он кивнул, а потом расплакался.

– Я никогда не верну ее, – сказал он.

Долгое время царила тишина, нарушаемая только звуками рыданий Кита. Я не знал, что сказать. Я просто сидел на краю кровати.

– Да, – сказал я в конце концов, – она может и не вернуться, но если ты ее любишь и покажешь ей это, то она всегда будет рядом. Так это случается с твоей настоящей единственной любовью. Возможно, все будет не так, как у вас было раньше, но тебе не обязательно лишаться всего.

Он оглянулся и тупо уставился на меня. Комната снова погрузилась в тишину. Поэтому я спросил его:

– Ты переживаешь из-за Нила?

Тут он снова заплакал.

– Я убийца, – сказал он. – Я убийца.

– Нет, Кит. Это были обстоятельства. Это могло произойти с кем угодно.

Дальше я сказал ему, что он сделал то, что считал лучшим на тот момент, а также посоветовал ему отпустить прошлое и обратиться за помощью. Через несколько мгновений он сел в кровати и, по своему обыкновению, обнял меня, хотя это мне следовало бы обнять его.

Когда спустя некоторое время я покинул его номер, Кит выглядел немного бодрее. Он был счастлив или делал вид, что был счастлив. И мы никогда больше не говорили об этом. В течение следующих восемнадцати месяцев, до самого конца своей жизни, Кит звонил мне. Я не думаю, что кто-то еще отвечал на его звонки. Он звонил в четыре утра, когда я был дома, а дети лежали в постели, и мы всегда знали, что это Кит. Хизер была особенно добра к нему в тот темный период его жизни, и мы сделали все, что было в наших силах. Конечно, за последние сорок лет я часто корил себя за то, что должен был сделать намного больше.

В конце концов он вернулся в Лондон. Он отвернулся от своей потускневшей калифорнийской мечты, оставив Стива Маккуина в покое, и, заняв больше денег у Пита, арендовал подходящее жилье на Керзон-стрит в Мейфэре. Это был первый шаг. Вторым шагом было привести себя в форму. Он не смог бы сыграть наш изматывающий сет, если бы не был в форме. Я все капал ему на мозги, пока однажды он не появился в студии в брюках и куртке для верховой езды.