Моя история, или О дружбе народов в СССР

Загляните в проектные мастерские крупных строительных корпораций: тысячи архитекторов, представителей элитной профессии, с утра до вечера без нормирования трудового времени, согнувшись над проектами, батрачат, трудятся на других, получая мизерную оплату труда по сравнению с миллионными и даже миллиардными доходами хозяев строительства, так называемых «заказчиков».

Сегодня, спустя столетие, освещая те или иные этапы истории нашей страны, наши славные историки, философы, политологи и правоведы всё ещё не дали объективную оценку той страшной странице нашей истории, всё ещё никак не квалифицировали трагические события тех лет, не назвали вещи своими именами, не навели порядка в нравственных критериях и оценках, в подходе к освещению того тёмного пятна, которое лежит на совести деятелей прошлого нашей страны. Наивно думать, что перевёрнута страница истории, и всё забудется…

В последние годы, слава Богу, наши историки и политики всё чаще стали вспоминать «о подвигах, о славе» несправедливо забытых жертв мировых войн, революций, террора, репрессий и других исторических фактов проявления несправедливости. Стали ставить памятники и мемориалы скорби, отмечать важные события в их судьбах, больше писать о них, вспоминая об их заслугах перед народом и отечеством.

И это справедливо, это праведно, это святое! Мы обязаны помнить, что эти люди погибали, защищая свою страну, свой дом, свою семью. Но ведь те же так называемые «кулаки», вступая в противоборство с советской властью, защищали свой дом, свои нажитые долгим трудом хозяйства. Почему же по тем несчастным страдальцам никак не прозвонит колокол? Так может, сотню лет спустя, наше общество вспомнит, наконец, о жертвах того самого раскулачивания и расказачивания, осознает вину страны, выразит покаяние или хотя бы понимание и сочувствие пережитой этими людьми трагедии. Новому поколению небесполезно знать полную правду о том, что происходило с нами в прошлом.

Вы знаете, в одном из интервью с глубокоуважаемым мною актёром Олегом Басилашвили, признаваясь в своей склонности к философскому созерцанию миропорядка, он задавался вопросом: «Вот если раздавить букашку, то это не привлечёт никакого внимания, а если кошку или собаку, то поднимется большой шум? А что, разве букашка не то же самое создание природы, такое же живое существо? Так почему одно можно, а другое – нет?» – спрашивает наш выдающийся актёр, а за ним спросит и любой мыслящий человек.

Нет, господа хорошие! Пока человек и человеческая жизнь, любая, простая, сама по себе, без всяких каких-либо дополнительных особенностей, достоинств и недостатков, не будет одинаково ценна и защищена в государстве, говорить о каком-либо оздоровлении нравственного климата в обществе или каком-либо его духовном просветлении и благополучии не приходится.

II

В столице Грузии Тбилиси, куда нас занесло волею судьбы, мои родители, отец Артём и мать Елена Пивазяны, обосновались в Сололаки. Так назывался старинный район, примыкавший к центру города, откуда он тянулся вверх по небольшому склону к горным хребтам, окаймляющим город.

Сололаки привлекал внимание тихими, тенистыми улочками с красивыми, уютными особняками, выстроенными в большинстве своём иностранными архитекторами по заказу богатых деловых людей самых разных национальностей, заселявших в прошлые времена эти живописные места. Кто-то позже назовёт Сололаки тбилисским Арбатом.

Здесь, в этих давно покинутых прежними хозяевами особняках, с сохранившимися на порогах домов и окончательно ещё не стёртыми надписями на латыни SALVE, здесь, в воздухе, уже слабо, но всё ещё витал дух старого Тифлиса, как его называли во времена Российской империи. Тогда Тифлис был центром культурной жизни всего Закавказья, городом, где мирно уживались самые разные этнические общности людей, переплетались самые разные вероисповедания, культурные и бытовые традиции. Всё это создавало совершенно неповторимый колорит, так пленивший и будоражащий воображение людей творчества, так притягивающий к себе исторически поэтов, писателей, художников, музыкантов и путешественников, вдохновляя их на создание бессмертных художественных творений.

Тот очаровательный образ старого Тифлиса постепенно тускнел и сходил с исторической сцены, сохраняясь в памяти разве только всё ещё здравствующих долгожителей города.