Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал 14

Я улыбаюсь, а из глаз текут слёзы, из-за чего Соболь странно смотрит на моё лицо.

Ничего не случилось. Всё хорошо. Всё нормально.

Сказав это, я крепко обняла Соболя.

И заметила, что не могу сказать ни слова. Сдавливающая грудь боль поднялась в горло, и я могу издать лишь тяжёлое сопение. Я попыталась что-то сделать с пропадающим зрением и протереть глаза, как вдруг мою руку сжали. Подняв голову вверх, я увидела маму.

– Воспаление будет, так что не трогай.

Вдруг я почувствовала приятный запах, тёплые руки и смогла издать голос. Слезы потекли ещё сильнее, потому что не было нужды их останавливать.

Но сказать всё равно ничего не могу. Слова не выходят.

Не могу сказать «люблю», всего одно слово.

И до этого не могла, и есть проблемы серьёзней, и нет места этим чувствам.

Я… мы впервые влюбились.

Интерлюдия

Пром закончился, экзамены закончились, сегодня и завтра будут собеседования, и, наконец, церемония окончания года между выходными днями, а после этого – очень длинные выходные. После того, как Мегури-семпай завершила обучение в нашей школе, комната школьного совета стала моим дворцом по праву и по факту. Я подчищала свои дела, как и заместитель и секретарша, одновременно подбирая в телефоне себе занятия на весенние каникулы. Ещё, конечно, много работы остаётся: попросить Юкино-семпай разобраться с бумагами, заставить заместителя работать до упаду, воскресить потом секретаршу… Вот так должен был подходить к концу мой первый год в этой школе.

– Привет, – внезапно ворвавшись в школьный совет, поздоровалась Хирацука-сенсей. Она, похоже, не умеет стучать. Ну, это то, что я от неё и ожидала, так что всё хорошо.

– Что-то случилось? – представляя себе возможные хлопоты, я встала и поскакала к ней. Как вдруг она резко достала свой телефон и показала мне экран.

– Ты знаешь, что это?

Так-так, что там… Я посмотрела на элегантный телефон Хирацуки-сенсея. Кажется, это какой-то блог. «Хм, понятно», – я пробежалась, но ничего не поняла, какая-то странная информация. Особенно непонятна фраза «Совместный пром старшей школы Собу и Кайхин-Сого уже этой весной!», которую просто невозможно игнорировать.

– Э? – у меня открылся рот. Что это ещё такое? Я указала дрожащими руками на телефон Хирацуки-сенсея.

– Ч-что это значит? Первый раз слышу! – спросила я дрожащим голосом, и губы мои задрожали тоже.

– Ясно, значит Ишики не знает… Остаётся только Хикигая, хм, – сказала Хирацука-сенсей счастливым голосом, и наконец перестала стоять, сложа руки на груди. Что за человек? Я тут стою в глубоком шоке, а она весело напевает что-то себе под нос, явно намереваясь уходить.

– Я поговорю непосредственно с ним. Пока.

Хоп! Я поймала её элегантно удаляющуюся в закат руку, поскольку надо было задержать её любой ценой.

– Стоп-стоп-стоп! Что это такое? Это семпай что-то делает?! Э? Это же одни проблемы, ничего, явно ничего хорошего не светит!

– А-а, Ишики, ты же не знаешь, – сказала она абсолютно отстранённо и спокойно всё объяснила. Получается, кто-то пожаловался на основной пром, и его хотят отменить, а семпай собирается предложить ещё худший пром, чтобы наш сравнительно спокойный пром выглядел хорошо на фоне, и его всё-таки не отменяли. То есть подставной пром, явный аутсайдер.

– Не понимаю, – вырвалось у меня.

– Во-во, – ответила Хирацука-сенсей и улыбнулась. Не понимаю, чего она радуется?..

– Но ведь, эм, это уже прошедшее дело? Мы ведь сделали пром…

– Я тоже так думала, но, похоже, вчера или сегодня планы внезапно поменяли.

– Похоже?.. – я пристально посмотрела на неё.

– Ну, я сама только что узнала от совета попечителей, – сказала Хирацука-сенсей и почесала щеку, словно попала впросак. А-а, теперь понятно. Тот же самый метод. Значит, была делегация из семьи Юкино-семпай. В общем, понятно. Непонятно только по поводу самого семпая.

– Но почему вдруг семпай начал этим заниматься?

– Наверное, что-то придумал, – сказала Хирацука-сенсей ласково, как старшая сестра. Ей всё-таки весело!

Не понимаю. Он дурак, что ли? Кто в здравом уме зашёл бы настолько далеко? И почему он мне ничего не сказал? Впрочем, в прошлый раз было что-то про то, что он делает это ради нас, так что я не то чтобы совсем не понимаю. Хотя, наверно, не ради меня. Не понимаю.

Я неосознанно прикусила губу, и Хирацука-сенсей, видя это, похлопала меня по плечу.

– Подробности я узнаю у него лично. Потом поделюсь информацией, – сказала она, ласково улыбаясь, и весело ушла из учсовета, словно на свидание собирается идти. А я осталась страдать одна!

Но что стоять без дела? Что бы там ни решили с этим совместным промом, я, как президент школы, не могу стоять в стороне. Особенно неприятно, что меня оставили за скобками. Пожалуй, начну со сбора информации.

Я нагуглила страничку этого прома. Хм, в дизайне чувствуется женская рука. Помощниц у семпая мало, кроме меня был только один человек. Значит, копировать ссылку, вставить в Лайн, приписать «Ты что-то про это знаешь?!?!», отправка.

Ответ пришёл тут же.