Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал 14

– Зачем семпай вообще ввязался в такое хлопотливое дело? Не понимаю, – вздохнула я и недовольно посмотрела на телефон на столе. Троица начала перешёптываться, словно секретничая, – похоже, отреагировали на моё бормотание.

– Ну да, он вообще непонятный человек. Мы же ему говорили, что ничего не получится!

– Если хотя бы сняли запрет на распространение информации – всё было бы в наших руках. Может, у него не всё в порядке с головой?

– Скорее, проигрыш – тоже хороший вариант, он говорил. «Ничего не понимаю».

Чуни, похоже, думает, что я его не слышу, поэтому подражает моим словам. К тому же двое других тоже шепчутся с ним. Я вас слышу, эй! Я цыкнула и грозно на них посмотрела, и парни по бокам умолкли. Но Чуни, похоже, не чувствует атмосферу, продолжает весело бормотать.

– …Но когда тебя так горячо просят – сам захочешь помочь.

Эти слова меня зацепили. Получается, он горячо просил помочь с совместным промом, и при этом его устроил бы и провал? То есть его цель не в успехе совместного прома, но нужен сам процесс создания совместного прома… А-а, так вот что они имели в виду под запретом на распространение информации. Гм-му-му-му. Похоже, я поняла!

А три дурачка о чём-то своём беседуют, пока я собираю мысли воедино.

– Верно… Он просто просил. В землю кланялся47! Я это впервые в жизни увидел!

– Да и мы… Разве мы могли отказать, когда нас так просят? Обещанию между мужчинами не нужны слова.

– Хм… Это же Хачиман, для него в землю кланяться – это не более чем поза. Как поза в йоге.

– Ну ты… Жестоко.

– Как аморально…

А-а, понимаю, понимаю. Этот человек ради цели пойдёт на что угодно… Я усмехнулась из-за слов Чуни-сана, как вдруг в голову пришла одна идея.

– Впрочем, после этого он с безразличным видом просил переделать кучу раз. Всё-таки с ним что-то не так.

– Ага, ещё три вида оформлений просил. Я думал, я его убью.

– А-а, этого я тоже не понимал. У него вообще сердце есть? Демон, дьявол, редактор!

Я быстро подняла на них взгляд, и поняла, что они начинают поносить семпая, трогая свои очки.

– Эй, потише там, я думаю, – быстро сказала я, и они закрыли рты. Давайте вы найдёте другое время для поливания семпая грязью? Хотя я бы вышла на этом празднике победителем. Да, мой семпай – ужасный, прогнивший до дна. В основном – в части глаз, но у него и сила духа куда более прогнившая. Поэтому он и идёт на всё ради цели. Совместный пром – это огромный ивент, в который будут вовлечены вообще всё и вся, а для него это всего лишь ступенька в его плане.

Что за цель такая? Подумав об этом, я заулыбалась.

– …Ничего не понимаю, – вырвалось у меня.

Глава 7. Чувства передаются теплом прикосновения.

Я ни разу в жизни не смог решить какую-то проблему красиво, всё было опутано неприятными воспоминаниями. Честно говоря, я в некоторой мере чувствовал где-то глубоко в душе, что можно было решить иначе, проще и легче, без неприятного послевкусия, чтобы никто не остался обиженным, и не то чтобы я не видел вариантов. Вот только я не видел ценности в том, чтобы изменить свои слова и методы. Мне казалось, что если решить проблему одним рывком, просто по наитию, без страданий, агонии, переживаний, то я тем самым обесцениваю само её существо. С точки зрения главного действующего лица, его страдания и боль не является чем-то лёгким и поверхностным, как это кажется со стороны, скорее вопрос жизни и смерти. Решить этот вопрос одним словом – слишком неуважительно. Это если одного слова достаточно.

Одним словом, если и можно перевернуть всё с ног на голову, то вернуть всё назад невозможно. Поэтому я и использую такие методы, раня самого себя до безобразия и молясь в душе, чтобы желание исполнилось.

Я мало что могу сделать. Даже когда я делал всё, что только мог, до цели не получалось дойти. Поэтому я решил, что буду делать всё, что могу, заносчиво считая, что если я хочу чего-то настоящего, что не сломается несмотря ни на что, я должен изо всех сил портить, рушить, ранить, чтобы проверить на прочность, достаточную для того, чтобы я мог в это поверить.

Хотя у такого, как я, выбор средств ограничен. Даже если я пожертвую всем, результата сильного это не даст. У меня нет сильных козырей, разменных карт, методов воздействия, поэтому я, как правило, ничего не делаю и ничего не планирую. В текущей ситуации мой максимум – отправить одно сообщение, один раз поклониться в пол и сделать один звонок. Таким образом я смог получить всего одну зацепку. У меня есть всего один возможный метод, хоть и не примечательный, но лучше, чем ничего.

Начало новой недели, понедельник. Первый день собеседований окончился, и я стою в классе, внимательно смотря на телефон в руке. На экране телефона – «Совместный пром старшей школы Собу и Кайхин-Сого уже этой весной!» – сайт с промом. Подставной пром, который, казалось бы, должен был раствориться в пустоте, всё ещё жив.