Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал 14

От её словно метящего в мишень и ледяного тона мне стало холодно, но я всё же кивнул в ответ. Таким образом я лишь сообщаю информацию, и это – не переговоры, а не более чем разъяснение, донесение информации до сведения. Мы оба понимаем, что в этом разговоре нет смысла. С ней нет смысла вести переговоры.

И у меня нет больше козырей в рукаве – те козыри, которые могли повлиять на мать Юкиношиты, я уже израсходовал. Значит, я не в положении вести с ней переговоры.

Хотя, даже если козырей нет, можно их придумать. Это – закон обмана.

В недавнем разговоре Хикигая Хачиман для матери Юкиношиты, должно быть, казался своего рода мошенником. По идее, она должна его видеть как соперника в игру про переговоры или споры, с которым не будет скучно. По крайней мере, я на это надеюсь, и придётся сделать на это ставку. Если мне удастся стать для матери Юкиношиты фигурой, которую нельзя сбрасывать со счетов, то она должна будет задуматься, а почему Хикигая Хачиман затеял эту глупую шутку, проведение почти безнадёжного совместного прома?

– Мне вот только непонятно, почему ты это делаешь, – мать Юкиношиты прислонила веер ко рту и задумалась, массируя виски. Я подумал, что это довольно мило, хотя и не к месту. В жестах, словах и прочих мелких деталях проглядывается схожесть матери с дочерями. Я впечатлённо смотрел, как вдруг мне прилетело локтем сбоку. Посмотрев туда, я увидел слегка закусившую губу Юкиношиту с морщиной между бровей.

– Как это понимать?

– Что? – прикинулся я дурачком, и Юкиношита на меня грозно посмотрела. Я отвернулся от неё, но напротив меня была мать Юкиношиты, красиво улыбающаяся мне. Её стройная улыбка напоминала наивную улыбку ребёнка, пытающегося решить головоломку.

– Это ведь ты всё затеял?

– Что вы! Не более чем ошибка, человеческий фактор, – пожав плечами, сказал я, и Харуно-сан засмеялась.

– Ты хотел сказать искусственная ошибка? – холодно пошутила Харуно-сан, и все вокруг беззвучно согласились с ней. Пожалуй, продолжать игру мне более не выгодно. Весь этот разговор до этих пор был не более чем поводом, чтобы привести людей за стол переговоров. То есть основная битва только начинается.

– Что бы там ни было причиной, совместный пром, думаю, будет полезен нашей школе. Прошедший пром, похоже, оставил некоторых людей недовольными. Не так ли? – спросил я, цинично улыбнувшись, у Юкиношиты Харуно. Она какой-то миг растерянно похлопала глазами, но тут же широко заулыбалась. Но только заулыбалась, отвечать она не думает. Насчёт причин я не знаю, но только Юкиношита Харуно выразила явное недовольство промом в нашей школе. Значит, двигать ситуацию нужно вокруг её аргументов. Ты нами всё время помыкала, так потанцуй же в моём темпе хотя бы под конец.

Так как я явно перевёл взгляд на Харуно-сан, мать Юкиношиты посмотрела туда же.

– Ты чем-то была недовольна?

– Да так, – пожала плечами Харуно-сан в ответ на вопрос матери.

– Не то чтобы я была недовольна. Юкино-чан счастлива, да и тебя, похоже, всё устраивает, так что мне не стоит сюда встревать.

Мать Юкиношиты удивилась провокативному тону. На это Юкиношита слегка вздохнула. Мать Юкиношиты же не выразила ни согласие, ни несогласие, а лишь ласково улыбалась. Вот только отсутствие ответа – это уже, по сути, ответ. И Юкиношита приняла его без шока, совершенно спокойно. Должно быть, она поняла ответ матери без слов. Неожиданная тишина повисла, как смола. Благодаря этому мой голос, должно быть, прозвучал с эхом.

– Я тоже недоволен, – сказал я, и все резко перевели взгляд на меня. Мать Юкиношиты заинтересованно прищурила глаза, Харуно-сан улыбнулась, а Хирацука-сенсей кивнула, как наблюдатель. Только Юкиношита Юкино опустила взгляд. Посмотрев участливо на Юкиношиту, её мать перевела взгляд на меня.

– А могу я узнать причину?

– Ну, мой план ведь явно лучше. Естественно, мне хочется узнать, как бы он был реализован, – сказал я шутливо. Несколько человек слегка вздохнули, и повисла колючая тишина. Ужасная тишина, наполненная тревогой и волнением. Хирацука-сенсей слева ткнула меня, а справа – щипают за бедро, выражая молчаливый протест. Мне совсем не больно, но я решил отвести взгляд. Харуно-сан закинула голову назад, а плечи её дрожат. А вот мать Юкиношиты, наоборот, задумалась с серьёзным лицом.

– То есть это лично твоё желание?

– Получается, так, – ответил я с натянутой улыбкой, но она, похоже, не понимает и смотрит на меня оценивающим взглядом.

– Но в данной ситуации шансы на его проведение низки. Уверена, ты это и сам понимаешь, – сказала она с замешательством в голосе. Вполне естественный вопрос с точки зрения матери Юкиношиты, но для меня и, наверно, для другой Юкиношиты, ответ сам собой разумеется.

– Даже если так, мне нужен явный ответ. Иначе эта проблема будет тлеть вечно, – я широко улыбнулся, словно смеясь над собой, и Харуно-сан рассмеялась.

– Дурак! Дурак ты! Разве ради этого стоит делать пром? Ты что, дурак?

Не стоит даже говорить, это и так понятно, что я дурак, я и сам это понимаю. Я тоже улыбнулся.