Моя комета (СИ)

— Бл*, Дарен, ну ты, и правда свинья. Даже у меня такой хавосни не было.

— Иди в ж*пу, сутенер.

— Вы заткнетесь? Мойте холодильник!

— Закрой варежку. Слушай, меня, мучает вопрос: ты ей как ребенка сделал? А то такое чувство, что еб*т она тебя, а не наоборот.

Парень разгневанно бросился к Виктору, но Дарен не допустил потасовки. Вскоре Алан включился в уборку, к нему как прораб присоединилась сестрица. К вечеру дом блестел.

— Да все же хорошие у тебя парни, Алан, такие дружные и симпатичные! — Разомлевшая от сладостей и хорошего настроения сестрица, развалилась на диване. Вся «клининговая компания» сидела вокруг. Парни смущенно переглянулись, но промолчали.

— Дарен, ты помнишь, что ты мне обещал? — Пенелопа требовательно взглянула на замученного уборкой доктора, Говард грустно кивнул.

— Тогда почему он в таком виде? Совсем худой, куда ты смотришь, ты же врач?

— Это временно, мы все исправим. — Спрятав взгляд, протянул Дар.

— Надеюсь на это. Ладно мальчики, пора ложиться спать.

Будущие молодожены ушли в спальню. Парням предстояло спать вместе, ради поддержания легенды. Вик невозмутимо ушел мыться, Дарен ушел в спальню, взволнованный Алан потоптавшись в гостиной и протерев еще раз на всякий случай все поверхности, поднялся вслед за Дареном.

Темный коридор освещал свет из знакомой спальни. Алан подошел к двери, но замер, не решаясь войти.

— Заходи Алан, все равно придется войти. — Донесся тихий голос Дарена.

Алан смущенно зашел в спальню, рукава кофты были натянуты на руки, взгляд бегал по стенам.

— Прости за эти неприятности. — Наконец снесся Алан.

— Ничего страшного.

Вновь повисшая тишина, будто пружину натягивала между парнями. Назревший разговор, повис в воздухе. Алан потер лицо рукавами кофты, и обхватив себя руками взглянул на печального Дарена.

— Прости меня. — Тихо прошептал Алан, Дар поднял расстроенные глаза, полные тихой грусти. — Я…я так виноват! Мне так жаль! Так жаль! — Алан отвернулся, и зажал себе рот рукой, сдерживая всхлипы. Из глаз покатились слезы.

Дарен подошел к парню и осторожно положил руки на плечи, ожидая реакции. Алан замерев не надолго, медленно развернулся к парню, и постояв секунду решаясь, прижался к груди. Дар шумно втянул воздух в легкие и прикусил губу. Знакомые руки обхватили Алана, осторожно прижимая к себе.

— Это ты меня прости, детка, это я виноват. Сбежал, не дав объясниться, приревновал как мальчишка, бросив тебя в такой трудный момент.

— Нет, это все я виноват! Мне так стыдно, я такое ничтожество.

— Не говори так, ты не виноват, тут только моя вина.

— Короче вы оба виноваты, на этом и порешим. — Вик зашел в спальню, в одном полотенце и плюхнулся в центр кровати, раскинув руки в стороны. — А теперь раз все разобрались, кто виноват, идите ко мне мои котики я вас обоих пожалею. — На наглой физиономии, расплылась довольная улыбка.

— Ты совсем ахринел, беспринципная сволочь? — Ощетинился Дар.

— А в чем дело? Спать нам сегодня вместе и завтра как видно тоже, твоя сестричка за дверью спальни обсуждала, с Билли — передразнил Вик интонацию Пенелопы, когда та обращалась к своему парню. — Идею остаться тут еще на пару дней. Так что идите ко мне, мои сладкие котики, папочка вас пожалеет.

====== Часть 28 ======

Сестрица, задержалась еще на день, потом еще на день, потом еще на денек, к концу недели Дарен и Вик, спокойно ложились в одну кровать, не пытаясь устроить перед этим потасовку. Алан лежал между парнями, как на границе между, северной и южной Кореей. Оба следили, что бы ни кто не тянул к нему рук. Повернуться на бок для Алана означало выказать привилегии одной из сторон. Поэтому парень уже четвертый день, лежал как мумия на спине, не шелохнувшись. На пятый день терпение парня подошло к финалу, и нервный срыв заставил противоборствующие стороны сесть за стол переговоров.

— Алан иди сюда, нам нужно поговорить! — Вик сидел за барной стойкой, напротив хмурого Дарена.

— Я не хочу с вами разговаривать, вы меня задолбали оба! Делайте, что хотите, я вообще нафиг уеду жить к сестре!

— Твоя сестра, судя по всему, тут жить собирается. — Брякнул Вик, Дарен отвернулся, пряча улыбку, не хотелось обидеть взвинченного Алана, но удержаться от смеха не удалось.