Моя "крыша" – Кремль (СИ)

Двухэтажный коттедж, стоящий чуточку в стороне от прочих поселковых строений, был обнесен по периметру высоким глухим забором; в целом он напоминал тот объект, где нынче содержат бизнесмена Литвинова. Здесь можно было спокойно и вдумчиво работать с "клиентом", не сильно опасаясь при этом чужих любопытствующих взглядов.

Лещенко пришлось немного обождать, пока молодой крепкий мужчина, ассистирующий его давнему знакомому и сослуживцу Фадееву, пинками и матюгами загнал пару свирепых "полканов", захлебнувшихся яростным лаем при первых звуках подъехавшей к уединенной фазенде машины, в проволочный вольер за домом.

Наконец открылись створки ворот. Подполковник въехал во двор и поставил свой разъездной джип у правого торца коттеджа, рядом с машиной коллег. Коротко ответив на приветствие знакомого сотрудника, он прошел вслед за ним в дом, не забыв прихватить с собой кейс, снабженный специальными наборными замками и звуковой "тревожной" сигнализацией (подобные чемоданчики в ряде случаев используют инкассаторы и сотрудники правительственной фельдъегерской связи).

Антон Фадеев, коренастый, плотно сбитый мужчина лет тридцати пяти, с плешью во всю голову и ощутимо липнущим к любому объекту его интереса взглядом, был одет в темные немнущиеся брюки и синий простеганный свитер с погончиками а ля секьюрити. Когда они обменялись рукопожатиями, на Лещенко пахнуло смешанным запахом трудового мужского пота и одеколона; в гостиной, куда они прошли вдвоем, было жарко из за работающего на полную мощность электрокамина.

– Выруби печку! – освобождаясь от верхней одежды, сказал Лещенко коллеге. – Натопили, как в бане.

– Пар костей не ломит, дружище, – усмехнулся Фадеев. – Кстати… Не пора ли нам начать всерьез ломать этих наглых буржуинов?

Он все же выключил электрокамин, после чего вопросительно уставился на своего сослуживца.

– Заниматься членовредительством пока не велено, – слегка вздохнув, заметил Лещенко. – Это ведь не игрушки, Антон?! Начнешь ломать через колено – и вдруг крррак! И "клиенту" – "звиздец"! И что потом? Гадать прикажешь по их внутренностям и кишкам? Куда они свои акции и бабло приховали? Одно дело – мочкануть "иуду", продавшегося с потрохами буржуинам, – тут без вопросов! И совсем другое дело, когда приходится иметь дело с такими дорогостоящими, но нежными и хрупкими существами, каковыми являются господа Литвинов и Серебрянский.

– Лаской мы от них ни хера не добьемся. – Фадеев скептически покачал головой. – Не знаю, как там у вас с Литвиновым обстоят дела.

– Нормально все продвигается, эдак "плавненько". "Клиент" фактически уже созрел для диалога… Теперь вот доходит до нужной нам кондиции. Думаю, уже назавтра мы его расколем до самого копчика.

– Значит, он будет пожиже Серебрянского. Этот все чохом отрицает! Приезжал тут сам Сценарист, пытался с ним по хорошему договориться.

– Да, я в курсе, что Аркадий Львович пока не колется.

– Лично в я давно ему паяльник в одно место вставил! – скривив губы, сказал Фадеев. – Сами же говорите, что сроки поджимают.

– Еще как поджимают. – Лещенко выложил на стол в гостиной свой кейс и стал набирать кодовую комбинацию, отпирающую замки. – Поэтому, дружище, давай не будем терять даром время: тащите ка сюда своего "клиента". У меня к нему есть оч чень конкретный разговор.

Спустя короткое время Фадеев и ассистирующий ему сотрудник ввели в гостиную "клиента", которого держали здесь, в сухом подвальном помещении взаперти, вот уже четвертые сутки. За этот непродолжительный, в сущности, срок Серебрянский заметно подрастерял свой барский, начальственно чиновничий лоск: он был бледен и чуточку сутулился, чего ранее за ним не замечалось; щеки и подбородок, за которыми он ухаживал при помощи протираний и дорогих лосьонов, уже успели слегка зарасти щетиной; в его движениях появилась какая то странная неуверенность и даже суетливость. Но взгляд у него оставался цепким и внимательным, разве что время от времени сквозило в нем откровенное недоумение: "Нет, этого не может быть, потому что со мной такое никогда не могло бы случиться…"

Их взгляды скрестились, но ненадолго: Серебрянский первым отвел глаза в сторону.

– Здравствуйте, Аркадий Львович, – сказал Лещенко, продолжая буравить чиновника своим острым взглядом. – У меня к вам есть деловой разговор, так что присаживайтесь поудобней.

– Ничего, я могу и постоять, – облизнув сухие губы, чуточку надтреснутым голосом заметил Серебрянский. – Кстати, мне кажется или я вас где то видел?

– Возможно, – с легкой усмешкой сказал гэбист. – Хотя нас напрямую не знакомили, но в одних местах с вами мне как то доводилось бывать. Так что и вас я тоже "где то видел".

– Кажется, вы служите в органах?

– А что, есть какие то сомнения? – почти натурально удивился Лещенко. – Вы что, до сих пор полагали, что вас похитили какие нибудь братки?

– Гм… – Серебрянский покосился на подпирающего стену возле зашторенного окна Фадеева. – По правде говоря, я не знал, что и думать. Извините, господин… Не помню вашего имени отчества.