Читаем Моя любимая Эми. История о том, как я дважды потеряла свою дочь полностью

Осенью и зимой 1994 года Эми выступала в Лондонском Колизее в постановке Английской национальной оперы «Дон Кихот». К сожалению, в день ее прослушивания я работала, так что я попросила Ричарда отвезти и забрать Эми. Увидев ее игру, режиссер сэр Джонатан Миллер тут же дал ей роль. Каким-то чудом сын Ричарда тоже попал в каст, хоть и на второстепенную роль. Так как у постановки Миллера была испанская тематика, он брал детей с средиземноморским типом внешности, и темноволосые и темноглазые Эми и Майкл идеально ему подходили. Им предстояло побегать по сцене в маленьких желтых тогах, хлопая и радуясь, а затем постоять на месте во время звучания песни и уйти за кулисы. Хоть их время на сцене и длилось не более 15 минут, они много дней репетировали в театре в переулке Святого Мартина, а школа дала Эми с Майклом отгулы. Мы с Ричардом и Стефани каждое утро подвозили их до станции метро Арнос-Гроув, где сопровождающий встречал их и отвозил в центр города.

Эми, естественно, радовалась, что на нее разом свалилось столько хорошего. Академии Эшмол требовалась специальная лицензия на то, чтобы снимать ее с занятий – это позволяло Эми чувствовать себя особенной. Она поняла, что учителя впервые высоко оценили ее способности. Она больше не была классным разгильдяем – театр внезапно начал платить ей по 174 фунта, что стало ее первой зарплатой.

В день премьеры я была вне себя от счастья – мое сердце млело при виде двух одиннадцатилетних детей, выступающих перед почти двумя тысячами человек. Эми, конечно, нервничала. Она не успокаивалась до тех пор, пока не получала главные роли, хоть в то время это и было сложно сделать. Выступила она восхитительно, и я начала понимать, что сцена – это ее дом.

Та же мысль промелькнула в моей голове, когда на выпускном Академии Эшмола Эми выступила с песней Аланис Мориссетт «Ironic». Митчелл подарил ей на Рождество альбом Jagged Little Pill, и она, должно быть, заслушала его до дыр, потому что тем вечером все сидевшие в актовом зале были поражены. «Вау! Это было потрясающе!» – думала я. Ее мощный грудной голос словно появился из ниоткуда. Я знала, что она умеет петь, но не понимала, откуда взялось такое звучание. В своем стиле, Эми едва отреагировала на похвалу от друзей, родных и даже Синтии, которая сидела в зале вместе с нами. «Да, норм получилось», – пожала она плечами. Сейчас я смакую эти моменты. Я привязана к подобным счастливым минутам. Хоть с Эми частенько было непросто, я всегда верила в нее и безумно хотела, чтобы она смогла найти свое место в мире и реализовать себя.

Оценки Эми в школе лучше не становились, и она часами бродила по школьным коридорам или сидела на стуле около кабинета завуча. Если Эми попадала в передряги, то начинала петь. Пение успокаивало ее, и она использовала голос, чтобы снять стресс. Но многие учителя наверняка считали ее просто наглой. Читая ее записи, я не понимаю, чем она там занималась. Эми, как типичная школьница, влюбилась в своего длинноволосого учителя физики, играющего на гитаре. Насколько я помню, такая же ситуация была у нескольких мам ее одноклассников! Скорее всего, он так и не увидел стихотворений, которые она писала о нем вместо учебы на уроках. Вот, например, одно из 1996-го:

Мне кажется, мое сердце… там,Но оно неподвластно мне.С уходом смотрителя,Шутки «Монти Пайтон»Захватывают мой дух.Отличный вышел скетч.Это его идея. Наверное.«И я Билли Бонс. И во мне нет ничего девчачьего». «Он настоящий мужчина», – закричала я.Это правда.Я ложусь спать. Он в моих мыслях.Я просыпаюсь. Он все еще там.Мне нужно это пережить,Прежде чем я стану (еще более) одержимой.Физика – мой любимый урок.Но я вынуждена сидеть на последней парте.У него глаза ангелаИ волосы Бога.Может быть, он и есть Бог.Я ничуть не удивлюсь.

Пока страсть Эми к выступлениям становилась все сильнее, я уже получила синий диплом и стала бакалавром фармацевтики Университета Лондона. Эми было двенадцать лет, когда я начала годовую практику в лаборатории парка Буш-Хилл недалеко от Энфилда. Я работала целыми днями и по окончании года наконец-то стала квалифицированным помощником фармацевта.

Перейти на страницу:

Все книги серии Клуб 27. Биографии легендарных музыкантов

Тяжелее небес. Жизнь и смерть Курта Кобейна, о которых вы ничего не знали прежде
Тяжелее небес. Жизнь и смерть Курта Кобейна, о которых вы ничего не знали прежде

Жизни Курта Кобейна и Nirvana оборвались в один миг, 27 лет назад. Это одна из самых тяжелых потерь музыкального мира, личную боль от которой ощутили не одно и не два поколения. Даже если вы ни разу не были на концерте Nirvana, не видели их клипы, не родились, когда группа гремела и завершила свой путь, даже если вы ни слова не понимаете на английском – вы знаете эту музыку. Вы знаете, как и когда умер Курт Кобейн. Но знаете ли вы, что предшествовало этому?Автор этой книги Чарльз Р. Кросс сумел восстановить жизнь Курта и буквально по частицам собрать его мысли, чувства, ранее детство, последние дни и часы. Он провел более 400 интервью с его близкими и знакомыми, изучил дневники, письма, рисунки, фотографии, ознакомился с полицейскими отчетами с места происшествия.На сегодняшний день «Тяжелее небес» – самая полная и самая трогательная биография, посвященная жизни и смерти Курта Кобейна. Она написана преданным поклонником его личности и творчества для тех, кому он был так же дорог.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Чарльз Р. Кросс

Публицистика
Моя любимая Эми. История о том, как я дважды потеряла свою дочь
Моя любимая Эми. История о том, как я дважды потеряла свою дочь

«Я "отдавала" Эми дважды: первый раз алкоголю и наркотикам, второй – окончательно, 23 июля 2011 года, когда оборвалась ее короткая жизнь».Дерзкие стрелки, высокий начес, татуировки и безбашенное поведение. Такой запомнил мир одну из самых влиятельных певиц нашего времени – Эми Уайнхаус. Всемирная фан-база, миллионы проданных копий альбомов и многочисленные «Грэмми» – жизнь Эми была бы похожа на сказку, если бы не постоянная борьба с алкогольной и наркотической зависимостью. В 2011 году в возрасте 27 лет она скончалась от сердечного приступа в результате передозировки.Ее мама Дженис Уайнхаус была, вероятно, для нее самым близким человеком. Эта книга могла выйти еще в нулевых, но певица была категорически против публичного «обнажения». И только после трагедии, взвесив все «за» и «против» и устав от невероятных историй «желтой прессы», Дженис решилась пустить поклонников в детство Эми, ее семью и ее душу. Она поделилась не только воспоминаниями, но и редкими фотографиями и дневниковыми записями Эми.Это история не суперзвезды, а простой, хоть и очень талантливой и взбалмошной девушки. История девочки из еврейской семьи. История любимой дочери, боль от потери которой никогда не сможет улечься.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Дженис Уайнхаус

Публицистика
Insight. Мартин Гор – человек, создавший Depeche Mode
Insight. Мартин Гор – человек, создавший Depeche Mode

«Мне кажется, написание песен – это что-то очень интимное. Я, вероятно, работаю не так, как большинство музыкантов. Я не пишу музыку, к которой потом приходится подбирать стихи, и не пишу тексты, которые потом кладу на музыку. Я создаю и то и другое одновременно: сажусь за фортепиано или беру в руки гитару, наигрываю аккорды и напеваю слова, иногда целые предложения. И постепенно они обретают смысл».Более 100 миллионов копий альбомов, проданных по всему миру, – захватывающая история успеха Depeche Mode во много обязана автору ее главных хитов. Enjoy the Silence, Personal Jesus и другие визитные карточки Depeche Mode были придуманы Мартином Гором.Журналистам Деннису Плауку в сотрудничестве с Андре Боссе удалось создать захватывающую биографию одной из самых необычных личностей в истории мировой музыки, основанную на подробнейшем изучении биографии Мартина Гора и проникновенных личных интервью.Издается при информационной поддержке официального комьюнити поклонников Depeche Mode.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Андре Боссе , Деннис Плаук

Публицистика

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Опровержение
Опровержение

Почему сочинения Владимира Мединского издаются огромными тиражами и рекламируются с невиданным размахом? За что его прозвали «соловьем путинского агитпропа», «кремлевским Геббельсом» и «Виктором Суворовым наоборот»? Объясняется ли успех его трилогии «Мифы о России» и бестселлера «Война. Мифы СССР» талантом автора — или административным ресурсом «партии власти»?Справедливы ли обвинения в незнании истории и передергивании фактов, беззастенчивых манипуляциях, «шулерстве» и «промывании мозгов»? Оспаривая методы Мединского, эта книга не просто ловит автора на многочисленных ошибках и подтасовках, но на примере его сочинений показывает, во что вырождаются благие намерения, как история подменяется пропагандой, а патриотизм — «расшибанием лба» из общеизвестной пословицы.

Андрей Михайлович Буровский , Андрей Раев , Вадим Викторович Долгов , Коллектив авторов , Сергей Кремлёв , Юрий Аркадьевич Нерсесов , Юрий Нерсесов

Публицистика / Документальное