Моя любимая сестра

– И прошел месяц с тех пор, как вы со Стеф «помирились» в уборной на вечеринке у Лорен, а ты сделала тату спустя всего несколько дней. Мы снимали это, помнишь? Соответственно, до Barneys вы не виделись месяц – но почему? Если вы действительно все уладили и это был именно такой пустяк, как ты сказала, то почему вы снова не начали общаться? Но последней каплей стал ее отказ пойти на твою вечеринку в честь помолвки.

– Она отправилась в турне.

– Нет, – к моему удивлению, отвечает Марк. – Лиза проверила информацию о ее рейсе. В тот вечер она была в Нью-Йорке. Она решила не ходить. Возможно, потому, что ей было бы слишком больно?

Я откидываю голову на сиденье, чувствуя себя выжатой как лимон.

– Лиза еще кому-нибудь об этом рассказала? Кроме тебя? – Закрываю глаза, страшась ответа.

– Вряд ли, – отвечает Марк, и я облегченно открываю глаза. – Думаю, она сначала хочет, чтобы ее теория подтвердилась.

Я вздыхаю, погружаясь в отчаяние. Я четыре года ждала, чтобы вывезти всех в Марокко, а сюжетная линия про тайную лесбийскую связь перекроет все хорошее, ради чего мы туда летим.

– Скажу так, – добавляет Марк, – то, что она видела, как Стеф и Винс ругаются, это еще одна капля. Она думает, Винс в курсе и злится. Что очень лицемерно с его стороны, учитывая, что он снует вокруг твоей сестры.

– О, замечательно, – сокрушенно смеюсь я. – Так я не единственная, кто это заметил.

После вечеринки в честь помолвки я усадила Келли для серьезного разговора. «У Винса что-то случилось?» – спросила я с комом в горле, потому что очень боялась услышать ответ.

Келли ни с кем не встречается. Не желает кому-то отдавать больше времени и энергии, чем Лайле и бизнесу. Иногда она пользуется приложением Tinder, чтобы поразвлечься. В те ночи я оставалась с Лайлой. «Хорошего тебе оргазма!» – кричала я ей вслед, когда она выходила из дома в платье в обтяжку. Винс с радостью оказал бы ей такую услугу и помог сохранить силы, которые она тратит на елозенье большим пальцем по экрану. Келли помешана на эффективности.

На мой вопрос она ответила враждебным пренебрежением.

– У тебя явно проблемы, – фыркнула она и вышла из комнаты. Ни «да». Ни «нет».

– Джесси может назвать этот эпизод «Нет ничего лучше, чем инцест», – бормочу я Марку.

Марк поднимает брови. Он еще никогда не слышал, чтобы я оскорбляла Джесси, но я не настолько влюблена, чтобы не заметить ее чувство юмора, которое всегда является попыткой обратиться к молодежи и всегда не долетает до цели. А ее жалкие подписи в Инстаграме – ужас.

Самолет вдруг попадает в зону турбулентности, и Лайла напрягается от страха. Я обнимаю ее, притягиваю к себе и уверяю, что все нормально, хотя кажется, будто акула закусила кабину пилота и трясет до смерти. Обещаю Лайле, что бояться нечего. Такое иногда случается. Я говорю не только с ней, но и с собой, и вру нам обеим.

* * *

Только к обеду мы приземляемся в Марокко и едем в отель. Марк сидит на переднем сиденье и борется с зевками, пытаясь удержать в руках свой КПК. Я на первом ряду микроавтобуса, зажатая между сестрой и Лайлой. Стеф и Джен за мной, а Лорен занимает третий ряд вместе со своим багажом, который она настояла взять с собой, упоминая что-то о шелковых шарфах бабушки. Во что никто из нас, естественно, не поверил. Полагаю, она провела исследование и знает, что в определенных местах Марокко женщинам запрещен алкоголь, вот и приняла меры предосторожности.

Я снова предупреждаю всех не спать. Лучше продержаться весь день и позволить сну завладеть тобой, когда уже не останется сил. Предлагаю, когда доберемся в отель, освежиться и встретиться в лобби, чтобы проехаться по еврейскому кварталу на электровелосипедах SPOKE, которые доставили в расчете на завтрашнее выездное мероприятие в деревню Агергур в нижней части гор Атласа. Мне кажется, получится замечательная прогулка и инвесторам понравится реклама продукта, но еще так я соберу всех вместе, и они будут под моим присмотром. Меньше всего мне нужно, чтобы охотницы разбрелись и говорили на камеру бог знает что.

– Вообще-то, я хотела попасть в один магазинчик специй, – говорит Джен.

Я закрываю глаза. Ну конечно.

– The Mella Spice Souk, – читает она с телефона. Келли ерзает на сиденье, навострив уши.

– Trés bon, – подает голос водитель. – Est célébre.

– Est-il? – спрашивает его Лорен, и мы все поворачиваемся к ней.

Он что-то еще говорит на французском, и Лорен, вскинув брови, понимающе кивает.

– Он сказал, этот магазин очень знаменит. Туда ходят местные. Приезжие тоже, и это не ловушка для туристов.

На лице Джен растягивается самодовольная улыбка, будто она превзошла мои планы.

– Мне рассказал об этом мой инструктор по йоге. Есть одна марокканская смесь, которая усиливает регенерацию клеток во время сна. Я могла бы добавить ее в свой новый тоник. – Она вся светится. – Отдых – это новая суета!

О.

Мой.

Бог.

– Думаю, Стеф согласится, – смеется Лорен, и глаза Стеф распахиваются при упоминании ее имени. Она дремала возле Джен, прислонившись лбом к окну.