Моя любимая жертва

– С тех самых, как ты сюда зачастил в последнее время. Ладно, парочку раз, но… не всю же неделю подряд, просиживая у этого окна по нескольку часов кряду! – Ками даже обвела взглядом нехилые размеры оконного экрана, с трудом сдерживая брезгливость, хотя окно выглядело достаточно чистым. – Это что?.. Новая форма аскетизма или… приобщение к образу жизни низшего класса?

– Даже если вдруг и так. Это что, преступление? Каждый развлекается в меру своих возможностей и способностей. Ты вот тоже время зря не теряешь. Почему это я обязан отчитываться за купленный мною в этом сраном кафетерии кофе?

– Может потому, что за последние месяцы подобных развлечений ты перестал уже походить на самого себя? Может тебе будет лучше съездить куда-нибудь проветриться? Вернуться, например, в Европу, домой, хотя бы на пару недель? Ты же никогда раньше подолгу нигде не засиживался. Особенно в Нью-Йорке! Насколько я помню, ты всегда отзывался о нём только в пренебрежительном тоне. А тут прямо застрял без каких-либо веских причин.

– А может я в коем-то веке оценил его по достоинству? Мнение, как правило, со временем меняется, порою даже, в абсолютно противоположную сторону.

– Ещё скажи, люди тоже меняются. Особенно ты. – Ками сдержанно покачала головой, демонстрируя своим выразительным взглядом своё стойкое неверие моим словам. – Ты никогда и ничего не станешь делать без каких-либо веских на то причин, Уолт. Я слишком хорошо тебя знаю.

– Ещё раз, Ками. Что такого противозаконного я делаю? Или из-за свадебного мандража ты ищешь кого-нибудь подходящего для слива негативной энергии? Только не говори, что папенька навесил на тебя дополнительные обязанности, приказав попутно следить ещё и за мной перед его приездом? На кой вы вообще это делаете? Готовите мне нежданный сюрприз? Ты могла бы выбрать для проведения венчания и свадьбы какое-нибудь более подходящее для этого место. Почему именно здесь, в Нью-Йорке? Насколько помню Я, ты тоже никогда не питала к нему особых симпатий.

– Элиот и Морганы коренные ньюйоркцы! Тем более, все их члены по старой семейной традиции венчаются только в Соборе Святого Патрика. Мы просто идём им навстречу…

– Серьёзно? Вкладывая львиную долю в подготовку самой свадьбы из собственного семейного бюджета? Ками, я знаю тебя, как облупленную, не меньше, чем ты меня. Врать ты, конечно, умеешь безупречно, но я всегда вижу, когда ты начинаешь это делать.

– Ну да! Мы решили провести свадьбу в Нью-Йорке только потому, что хотим устроить тебе неприятный сюрприз. Уолт, ты сам веришь в то, что только что предположил? И как это должно быть выглядит со стороны?

– Одно другому не мешает, раз уж на то пошло. И, зная нашего папеньку, он всегда любит убивать нескольких зайцев одним выстрелом, если появляется столь удобная возможность. Хотя, да, ты совершенно права. Негоже мне тянуть на себя одеяло с самой королевы бала. Сегодня ты у нас супер-стар. Вот я и спрашиваю. Чем обязан такому пристальному вниманию с твоей стороны? Разве у тебя не расписаны все эти дни по часам и минутам, и ты не должна в это самое время находиться где-нибудь ещё? Например, на репетиции венчания, в кондитерской свадебных пирогов?

– Свадебных тортов! – Ким сдержанно меня поправила, но было слишком заметно, как она слегка занервничала после моих слов. Видимо, я невзначай наступил на один из её весьма больных мозолей, и ей действительно нужно было сейчас куда-то ехать, а не прощупывать подо мной почву, не пойми за каким хером.

– Да без разницы! И, раз уж на то пошло. Зачем ты делаешь это лично по собственной инициативе? Найми какого-нибудь профи для этого дела. Он сделает всё за тебя куда более изящнее. Может, я его даже ни разу не замечу, зато тебе не нужно будет меня дёргать или разводить на откровенные беседы. Сбережёшь нам обоим нервы и время…

– Какой же ты, Уолт…

– Кто? Дурак? Идиот? Напыщенный павлин?

– И первое, и второе, и третье с десятым! – она бы обязательно что-нибудь при этом кинула на столик «в сердцах», как любила всегда делать за обеденным столом, если её что-то нервировало, но в этот раз под рукой Ками ничего подходящего не оказалось. – И самый омерзительный засранец, каких ещё не видывал свет! Как будто мне доставляет удовольствие с тобою тут нянчиться.

– Ma soeur[1], я уже большой мальчик. Подтереться или сменить «памперсы» могу и давно практикую самостоятельно. Не надо за мной бегать и уж тем более строить из себя чрезмерно заботливую старшую сестрёнку. И в особенности беспокоиться о моих сменившихся гастрономических вкусах. Где и какой покупать мне кофе – решать только мне. Или ты сейчас выведешь меня отсюда за ухо и строго-настрого запретишь посещать это место впредь?

– С тобой разговаривать о чём-либо… себе дороже!

– Вот и нечего тратить на меня своё драгоценное время, которого у тебя и без того сейчас нет. Серьёзно, Ками, не стоит.