Моя любовь, моя печаль. Книга 1

– Да всё верно, – сказал Энрике. – И Валентина замечательный человек… Не хотелось бы обижать её…

– А Ану Марию выбрось из головы, – угадала его мысли сестра.

Валентина повезла Энрике в ночной клуб, где в полумраке за маленькими столиками на двоих богатые парочки утоляли голод и жажду изысканными блюдами и марочными винами.

– Представляешь, – говорила Валентина, которую Энрике почти не слушал, потому что глазел по сторонам, – Лазаро хотел собрать за столом всю семью на Новый год, а оказался за столом один.

– Бедный старичок, – сказал Энрике.

– Не будь таким злым. Брат старый человек, ему хочется, чтобы рядом были внуки, Изадора, я… Это первый Новый год без Клаудио, – добавила она грустно.

– А какой он был, этот Клаудио? – спросил Энрике, который уловил перемену в тоне Валентины.

– Я не люблю разговаривать на эту тему, – вдруг резко ответила она:

– Почему? – Энрике задела резкость невесты. – А мне интересно…

– Не твоё дело! Хватит! – грубо оборвала Валентина.

Энрике подпёр щёку рукой и внимательно посмотрел на неё.

– Ты, наверно, иногда надеваешь значок и – вперёд, да?

– Какой ещё значок? – раздражённо спросила Валентина.

– Шерифа, – сказал Энрике. Желваки выступили на его скулах.

Он готов был сейчас разругаться с Валентиной навсегда. Он даже обрадовался такому случаю. Если бы это сейчас произошло, он никогда бы потом не жалел.

Видно, Валентина тоже уловила эту решительность Энрике, потому что вдруг вся сжалась, словно её собираются ударить.

– Прости меня, пожалуйста, – жалобно сказала она. – Я просто очень не люблю вспоминать прошлое.

– А я не люблю, когда мне хамят, – обострял Энрике.

– Ну, пожалуйста, прости меня, милый, – просила Валентина.

Энрике отвернулся от неё.

– Не обижайся. Я не хотела. Прости… Давай поедем ко мне. Мы сможем побыть вместе…

Энрике вдруг показалось, что земля покачнулась под его ногами – за соседним столиком сидела Ана Мария. Рядом с ней был какой-то сытый боров, и он обнимал её за плечи. Ана почувствовала на себе его взгляд и повернула голову. Глаза их встретились. Веки Аны чуть дрогнули, развратная улыбка исчезла с её лица. Она скинула руки борова с плеч и заёрзала на стуле.

– Ты слышишь меня, любимый? Мы посидим немного с братом…

– И он опять замучает меня своими вопросами, – ровным голосом сказал Энрике.

– Не бойся… Мы недолго, а потом у нас будет чудесная ночь…

– Я не люблю, когда ты мне приказываешь, – сказал Энрике.

Он всё ещё смотрел на Ану. Она встала из-за стола и пошла к выходу, боров смешно семенил за ней.

– Кто это? – спросила Валентина.

– Не знаю, – сказал Энрике. – Просто очень похож на борова.

– Мне показалось, что ты смотришь на женщину, – сказала Валентина.

– А ещё я не люблю, когда мне устраивают сцены ревности, – сказал Энрике и тоже поднялся из-за стола.

– Прости, любимый, это больше не повторится…

Теперь Энрике знал, что делать. Он женится на Валентине, но и Ану он не оставит. Это первая женщина, которая так волнует его. Он не может объяснить почему, но это так. Другой такой женщины нет. Отец бы сказал, что он дурак, потому что влюбился в нищую проститутку, а мать… Мать иногда понимала его.

Он женится. Ану он возьмёт на содержание.

Патрисиа

– Что ты делаешь?! – Глаза отца смотрели на Патрисию с ужасом.

Патрисиа положила трубку. Что она могла сказать отцу? Что она могла сказать самой себе?

– У меня сейчас разорвётся сердце! Патрисиа, дочурка, – у Фелипе на глазах блеснули слёзы. – Девочка моя, я не могу видеть, как ты унижаешься перед этим человеком. Ты же всегда была сильнее меня! Это я когда-то ползал перед ним на коленях, умоляя спасти меня от позора. Но ты! Ты же всегда была такая гордая, сильная! Что с тобой случилось?

С того злополучного дня, когда отец услышал её разговор с Рикардо, Патрисиа задавала себе этот вопрос постоянно: что со мной случилось?

Это было непостижимо, как в детстве непостижима бесконечность. Это было необъяснимо, как равновесие канатоходца. Этого не могло быть! И это было. Она любила Рикардо. Она любила человека, про которого знала только плохое. Только и исключительно плохое. О его любовных похождениях, о его жестоком обращении с женщинами, о его подлости по отношению к отцу, о ненависти к дому Вентуринн, о его беспринципности и лжи, о его самодовольстве и хитрости. Патрисиа даже подозревала, что ей открылась только верхушка айсберга. А что там в глубинах? Ходили смутные слухи о том, что он убил собственную жену и так сцрятал концы в воду, в прямом и переносном смысле, что полиция даже не возбудила против него уголовного дела. Он третировал Жесику. Он…

Но странное дело, чем больше недостатков Рикардо перебирала в голове Патрисиа, тем больше понимала, что они не имеют для неё никакого значения. Наоборот, они каким-то непостижимым образом делали Рикардо ещё более притягательным, ещё более любимым. За что Рикардо можно ненавидеть, Патрисиа знала, а за что она любит его? На этот вопрос она ответа не находила.