Моя мать Марлен Дитрих. Том 2

Абеляр явился вчера. Он так мил, нежен и невероятно добр ко мне, не то что в Берлине, где он вынужден был скрывать свои чувства, держаться со мной вежливо и безразлично перед своими подчиненными, которые могли превратно истолковать проявление любви ко мне как любовную интрижку.

А теперь я влюбилась в него снова. Он отбывает в середине декабря — моя мечта сбылась. Большой военный парад на Пятой авеню начинается в январе. Он радуется этому, как ребенок. Десантникам выдадут новые шарфы и пилотки, и они «самыми нарядными солдатами в армии» пройдут по Пятой авеню. Это все пока конфиденциально.

Обедая с Абеляром у Корнилофф (помнишь?), я подумала о бедном Жане. Вот если бы ты была со мной, ты помогла бы мне разобраться в мыслях и чувствах.

С любовью. Ужасно тебя люблю.

Мутти

Она вложила в письмо записку от Габена.

Моя Grande,

я только что ушел от тебя. Понимаю, что потерял тебя навсегда… Знаю, что письмо глупое и смешное, ведь у тебя такое горе. Пожалуйста, прости меня. Я тоже очень опечален. Не знаю, что делать дальше. Я обидел тебя, так сильно обидел. Чувствую себя одиноким. Не знаю, что меня ждет. Впрочем, все равно! Адью. Я никогда не вернусь.

Ж.

Дитрих послала письмо отцу.

Париж, 1 декабря 1945

Папи,

я переехала в Елисейский парк. Отправила тебе мой новый адрес с пилотом, улетевшим в Америку три дня тому назад.

Гэвин улетает на Рождество домой, на большой парад. У меня неприятности. Понятия не имею, что делать. Где жить и с кем. Ты так и не ответил на мои сентябрьские письма, и я не знаю, что ты об этом думаешь.

С любовью, М.

Париж, 5 декабря 1945

Любимый Папи,

благодарение Богу, получила твое письмо. Я едва не сошла с ума.

Никогда еще я не была так одинока и растеряна. Париж без тебя с самого начала казался чужим городом, но теперь он хуже Китая. Ты все же представляешь, как я живу. Во время войны я попадала и в худшие условия, это верно. Но тогда все обстояло иначе. Начнем с того, что меня окружали молодые люди, и все смеялись над неудобствами. И к тому же там одиночества не было и в помине. А в одиночестве я теряю чувство юмора.