Моя (не)идеальная жизнь (СИ)

О чём они?! Билли — это мой отец, что ли? Долги? Да о чём вы вообще, это явная ошибка, сказать, надо просто сказать об этом. Вот только я никак не мог заставить себя издать хоть какой-нибудь звук, язык ватный и сухой, не может вытолкнуть ткань, мешающую говорить.

— У меня идея, Доук! Давай, запишем видео, как мы этому щенку выпускаем кишки, так сказать, чтобы показательно и наглядно было.

— Барни, ты мозг! Я пойду камеру найду, она вроде тут в коробках была, а ты нам чулки найди.

— Доук, я не педик, чтобы чулки одевать! — повисла долгая пауза.

— Придурок, на рожу себе наденешь чулок, чтобы не узнали тебя!

— А-а-а-а, ну так бы сразу и сказал, — он стал ещё что-то бубнить себе под нос.

Такой расклад мне совсем не понравился, и что-то подсказывало, что договориться с ними не получится, однако обрадовал факт того, что умом один из них явно не блистал. Я попытался сесть, но безуспешно, руки тоже не выпутать, безысходность накатила новой волной, вещи из моей школьной сумки были разбросаны по всему помещению, и почему я не взял сегодня с собой перочинный нож? Пока я разглядывал всё, что есть в комнате, в голове укрепилась мысль, что мне конец. Даже если я освобожусь от верёвок, меня пристрелят, тут везде оружие, наверно, это их склад или штаб. Огнестрельным оружием я абсолютно не умею пользоваться, холодного же я не вижу, и тут мой взгляд привлекла коробка с надписью TNT, кажется, так пишут на динамите.

Резкий рывок за волосы заставил меня вскрикнуть и выйти из своих собственных мыслей, я совсем потерял отморозков из виду.

— Гляди, он уже очухался, — от говорившего несло перегаром.

— Привяжи его пока к трубе, да покрепче, — раздался голос где-то в глубине комнаты.

Не выпуская моих волос, он притянул меня ближе к своему лицу, моё сердце готово было выбить рёбра, он запыхтел и заёрзал, быстро дёрнув за мокрую ткань галстука, заставляя его выпасть из моего рта. Рефлекторно я закашлял, а к глазам подступили слёзы. Свободной рукой здоровяк подцепил мой подбородок, заставив смотреть ему в лицо.

— Глаза уж больно у тебя красивые. Голубые. Прямо как у бабы, — выдохнул он мне в лицо. На тот момент я ничего уже не понимал, поэтому единственное, что я сделал, это харкнул ему в рожу.

— Выблядок! — Удар последовал незамедлительно, точно в правую скулу, явно рассекая щеку и, кажется, выбивая зуб, было больно. В его руке блеснул нож, и путы на руках были разрезаны одним росчерком. Меня швырнули к стене, наподдав напоследок ногой по рёбрам, вокруг всё стало, будто в тумане, и казалось, что я вижу всё со стороны. Вот он отворачивается, чтобы взять новую верёвку и привязать меня, а вот я уже делаю рывок мимо него к коробке с надписью динамит. В следующем кадре он что-то выкрикивает и кидает в меня нож, попадает в руку, а я будто не обращаю внимания, хватаю непослушными окровавленными свезёнными ладонями гранаты, всего три штуки. Вот он подбегает ко мне, но я зубами дергаю чеку на одной из гранат, а теперь он кричит и бежит к своему подельнику. А я всё стою и стою с гранатой в руке — и, наконец, щелчок.

Я снова слышу все звуки, сердце ухает в груди, наконец приходит осознание того, что сейчас всё рванет, краски яркой палитрой заиграли, будто показывая, что я всё ещё жив, и я бросаю гранату, туда, где, как мне казалось, находились те двое. Шарахнуло так, что стены здания задрожали, штукатурка хлопьями посыпалась с потолка, а затем стало совсем тихо.

Что-то где-то капает, а я не шевелюсь, ноги будто примёрзли к полу. Я жив. Будто заново учась ходить, двигаюсь вперед, заглядываю за стеллаж и вижу дырку в полу, точнее люк. Гранатой я угодил точно в погреб, впервые за сегодня мне повезло. Аккуратно присев, я заглянул внутрь: два чёрных вывернутых наизнанку трупа были кусками разбросаны по всему маленькому помещению. Вся эта картина будто заворожила меня, далеко не сразу я отвёл взгляд, перед глазами всё поплыло, в голову лезли картинки того, как всё могло произойти. Угоди я гранатой не в люк, меня бы по кускам потом не собрали. И вообще, о чём я думал, когда кинулся к коробке с динамитом, ведь динамит имеет фитиль и должен поджигаться, а огня у меня не было, выходит, повезло во второй раз, мне срочно надо на воздух. Краем глаза я уловил нечто большое и серое, явно напоминающее выход, рванув со всей скорости, на которую я был способен, распахиваю дверь, и… бутерброд, наконец, покинул моё тело, расплывшись месивом на асфальте.