МОЯ. Не отдам!

— Ты должен остановить машину и выйти, — прошу Дана, состряпав очень серьезное лицо. — Это очень конфиденциальный разговор.

— Нет. И верни телефон.

— Не верну. Дан. Мне очень нужно. Не в твоем присутствии. Пожалуйста. Пожалуйста! — добавляю с отчаянием.

— Ладно, — кивает. — У тебя пять минут.

Он тормозит на обочине.

До города рукой подать.

— Пять минут и ни секундой больше. И звонок только один.

***

Подношу телефон к уху, слушая гудки.

Мне приходится позвонить трижды.

Трижды!

— Последний раз, — говорю вслух, набирая в четвертый.

— Алло, — сухо звучит в ответ.

Сердце екает.

Пульс оглушает.

Ладошки потеют и пальцы скользят по пластику. Роняю телефон, поднимаю, спешно прижимаю к уху.

— Алло. Вадь? Вадь, это я…

— Кто? — интересуется безразлично.

По щелчкам, раздающимся на фоне, понимаю, что он набирает текст. Работает?

— Говорите, или я скину.

— Вадь, это Моника. Неужели не узнал? — спрашиваю с обидой.

— Что?!

Стук клавиш прекратился.

— Моника?!

— Да. Привет. Привет… Я помню, что мы договаривались не общаться, пока не истечет срок, но я не вытерпела. Как ты?

— Эм… Отлично. А ты?

— Ужасно скучно жить одной. Но я придерживаюсь плана: живу в глуши, под вымышленным именем. Осторожничаю и жду нашей встречи, а ты? Ты же любишь меня?

— Кхм…

Вадим прокашливается. Чиркает зажигалка.

— Ты куришь?

— Столько времени прошло, — говорит растерянно. — Да, курю. Ты придерживаешься плана, значит?

— Да! А ты…

— Очень многое изменилось, Моника. Ты до сих пор прячешься, но в этом давно нет нужды. Слушай, я сейчас сильно занят. Если не закончу через десять минут, шеф меня вздернет. Перезвони мне… — прикидывает. — К девяти. Да, к девяти вечера. Поболтаем. Расскажу, как обстоят дела, договоримся увидеться, как тебе?

— Это безопасно?

— Я тебе все расскажу, все-все, и мы вместе решим, идет? Ты, главное, позвони. Твой номер не определяется. Черт, мне пора! Шеф сегодня срывается без повода. Скучаю! — добавляет торопливо и сбрасывает.

Скучает.

Скучает — это хорошо.

Если обстоятельства изменились. В лучшую сторону… То это просто прекрасно!

Значит, вечером мне нужно будет выманить у Дана телефон снова.

Но как? Придется пойти на небольшую женскую хитрость…

Глава 27

Осло

— Все хорошо, можем ехать дальше, — высовывает рыжую голову из салона Белка. — Спасибо за телефон.

— Поговорила?

— Да.

Она старается смотреть, как обычно, не отводя взгляда, но ее выдают покрасневшие щечки и то, как быстро она сглатывает слюну перед ответом. Пальцы неподвижные, поза чересчур напряженная, выдает предельный контроль в ситуации, когда хочешь кого-то обвести вокруг пальца, но опыта маловато.

Машинально проверяю. Список вызовов пуст. Удалила номер.

Впрочем, это неважно. Все содержимое телефона копируется на удаленный сервер. Оттуда залезу и посмотрю, кому звонила и зачем.

Но, кажется, я и без расследований всяких с уверенностью могу сказать — звонила не просто так.

Наверное, милому-любимому этому.

Вадим. Кретинское имя. Думал, мне папаша подосрал на всю жизнь, наградив фамилией Ослов и нацарапав имя неверно, но нет, есть имена и похуже. Вот Вадим, например. Вадик.

Внутренне гадливо кривлю физиономию.

Но сам спокойно действую.

Не показывая разочарования, просто швыряю телефон на утрамбованный снег и несколько раз наступаю массивным ботинком, потом достаю «кишки» и методично дроблю на мелкие детали молотком из набора инструментов. Потом сгребаю в кучу и подпаливаю, облив бензином, чтобы все микросхемы сгорели.

Белка наблюдает за мной тихо, смотрит настороженно.

Глаза большие и блестящие.

Но нельзя сказать, что сильно удивлена. Небось сама от телефонов избавляться привыкла или вообще старается обходиться без них, если попросила телефон у меня.

— Зачем ты это сделал?

— У него срок годности кончился.

— Ясно, — прячется обратно в салон.

Мы не разговариваем, но я вижу, как она все-таки достает протеиновый батончик и ест, запивая соком.

Готов поспорить, она придумывает, как раздобыть телефон. Даже навскидку несколько вариантов могу перечислить.

— Как прошел разговор?

— Все хорошо, — отвечает нейтрально.

— Услышала заверения в любви?

Поперхнулась и закашлялась, вытерев ниточки слюны.

— Не понимаю, о чем ты.

— Брось. После моей реплики ты вдруг позвонить захотела. Так что… Вадик, выходит, не выдуманный перс? — уточняю. — Заверил тебя в неземной любви? Может быть, даже передернуть успел под звук твоего голоса. Есть такие… Супер-быстрые. Парень-минутка.

Лицо Моники заливает краской. Она пытается держаться, но выходит плохо.

— Ты ужасен. Ты просто ужасен… Я не хочу жить в твоем доме. Как только вернемся, сразу заберу свои вещи.

— Мы договорились о другом.

— А я… расторгаю. Не хочу иметь дело с таким чертсвым, грубым мужланом, как ты. У тебя нет ни сердца, ни такта, ни хорошего воспитания.

— Чего нет, того нет. Сердце, кстати, есть. Полезный орган.

— Ты должен мне резину на тачку.

— Я твою калымагу сегодня сожгу.

— Не смей!

— Что у тебя за дела? — сощуриваюсь. — Давай нормальную версию. Не замыленную. Там пробелы величиной с лунный кратер. Скажи, от чего прячешься. От кого?

В ответ девчонка сердито сопит и сверкает на меня диким взглядом.