Моя (не) родная

Изменилась? Да, изменилась. Это раньше я встала бы на задние лапки в желании выслужиться. Просидела бы ещё ночь, а то и не одну, лишь бы угодить папочке. Сейчас я просто молча свернула ватман и убрала в тубус. Выключила ноутбук.

– Что это значит? – до отца дошло, что я собираюсь уйти, только когда ноутбук оказался в сумке.

– Прошла я твою проверку или нет, не имею понятия, – ответила я, не глядя на отца, и застегнула замок. – Мне это не интересно. Проверяй кого-нибудь другого, отец.

Я закинула лямку от сумки на плечо, выпрямилась и бросила косой взгляд на отца. Хорошо, что я научилась держать себя в руках, иначе я просто послала бы его к чёрту вместе со всеми его замашками.

Розовые очки наконец разбились. Раньше я не замечала многого, теперь же ясно видела все его недостатки: граничащее с деспотизмом требование безусловного подчинения, упрямство и категоричность. Боже, в этом Данил так похож на него!

– Я отложила несколько интересных проектов, отец. В Штатах меня ждут люди, имена которых известны многим. Всё, что я должна была доказать, я уже доказала. И доказала не тебе, а самой себе, – я взяла тубус. – Да, я сама захотела вернуться в компанию. Но такого отношения к себе я не потерплю ни от кого. Даже от тебя. Я работаю с теми, кто меня ценит, отец. Как человека, и, прежде всего, как специалиста, если это касается работы.

– А с чего ты взяла, что я тебя не ценю? – он вышел из-за стола.

– Ответь себе на этот вопрос сам, – сказала я жёстко и, не собираясь больше задерживаться в переговорной, направилась к выходу.

Гнев отступил, оставив после себя лишь разочарование. Идеальный образ отца, нарисованный когда-то всё той же наивной девочкой, рассыпался вдребезги, но виновата в этом была только я. Вернее, виновата я была в том, что сама создала этот образ и поверила в него. Отец остался прежним, я – нет.

– Агния, – не успела я сделать и нескольких шагов, отец преградил мне дорогу, – подожди.

Я остановилась. Наверное, я всё-таки повела себя слишком резко, но сглаживать углы не хотелось. И облегчать отцу задачу тоже.

– Извини, – сказал он сдержанно. Было видно, что ему непросто.

– Мне не нужны твои извинения, отец.

– А что тебе нужно?

– Чтобы ты не пытался мной манипулировать. Больше не получится. Твоему сыну я уже это сказала, теперь говорю тебе.

– Моему сыну… – он мрачно хмыкнул и тяжело вздохнул. – Данил многого может добиться. Если захочет.

Должно быть, отец ожидал, что я поддержу разговор. Пришлось разочаровать его.

– Поговори об этом с ним.

Жёсткую линию губ снова искривила усмешка. Забрав тубус, отец развернул ватман и разложил на столе. Я наблюдала за ним, продолжая стоять на месте.

Он постарел. Седины в волосах стало больше, морщины углубились, но всё равно в нём чувствовался характер. Наверное, это в нём ничто не смогло бы изменить.

– Я хочу познакомиться с внуком, – вместо того, чтобы сказать что-нибудь по поводу проекта, отчеканил он.

– Так познакомься, – ответила я спокойно и, поколебавшись, тоже подошла к столу. Отец смерил меня внимательным взглядом. – Знаешь… Он похож на тебя, – сказала я и поняла, что ляпнула лишнее. Но было уже поздно.

Больше я ничего не добавила, хотя казалось, отец ждал продолжения. Я отвернулась. Зачем говорить что-то ещё, если он и так всё поймёт, когда увидит Мирона?

– Он знает обо мне?

– Нет. Но будет рад узнать.

Я поставила сумку с ноутбуком на стол. Ждать от отца большего было несправедливо и к тому же бессмысленно. Экран загорелся, система начала загружаться. Никто из нас ничего не сказал, но было ясно – конфликт исчерпан. По крайней мере настолько, чтобы мы могли продолжить работу. А на самом деле мне хотелось бы просто обнять отца и сказать, что я очень соскучилась. Потому что, несмотря ни на что он всё ещё был моим отцом и я любила его не меньше, чем раньше.

– Агния, – снова позвал меня отец. Открыл ящик стола и вытащил конверт размером с ладонь, – ты же помнишь про мой день рождения?

Он положил конверт передо мной.

– А без приглашения прийти мне было бы нельзя? – с сарказмом спросила я, достав из конверта открытку, оформленную в сдержанных серебристо-серых тонах.

Отец усмехнулся. Я подняла бровь.

– Это твой дом. Ты можешь приходить, когда хочешь.

– Хорошо, – я убрала приглашение. – Я приду. И на твой день рождения и… просто так. Когда захочу.

Мы посмотрели друг на друга, и он улыбнулся. Показал на ватман.

– Это отличный проект, дочь. Лучший из всех, что я видел за последние годы. Прости. С этого мне и нужно было начать.

* * *

Линейка упала на пол. Только я потянулась, чтобы поднять её, со стола посыпались карандаши.

– Будем считать это знаком, – я вздохнула и, подняв-таки всё с пола, отправила ноутбук в спящий режим.

В нашей с Мироном квартире в Штатах у меня был рабочий кабинет, который мне больше нравилось называть своей мастерской. Здесь же у меня не то что мастерской, отдельного уголка не было. После открытия отеля я собиралась заняться организацией пространства собственного дома, но пока мне было не до того.

Поставив греться запоздавший на несколько часов обед, я набрала Мирону.