Моя нечаянная радость

Там обнаружились еще теплые морковные котлетки, пшенная каша с жареными грибами, луком и морковью, сложенная в большом конверте из фольги в несколько слоев и укутанная в ветошь для сохранения тепла, а также разваренная репа с постным маслом, зеленым луком и солеными огурцами и пластмассовые вилки-ложки и тарелки.

– Он что, знал? – обалдел от такого подарка Андрей.

– А вы еще не поняли? – спросила многозначительно Лиза и принялась обустраивать им на лавке что-то вроде стола и раскладывать по тарелкам угощение. – Есть давайте, пока горячее, – поторопила она всех.

Майя стояла у окна и смотрела в белую северную ночь. Иван спал в кроватке, которую поставили, когда они вчера заселились с Лизой в номер, Матвей разговаривал с кем-то по телефону, а она смотрела в белую ночь и думала, что пора многое сказать и объяснить мужу своему, теперь уже венчанному.

Необходимость этого разговора повисла над ними, как только они зашли в номер, и ждала, пока оба примут по очереди душ и Майя перепеленает, накормит и уложит спать сына. Уже требовалось начать немедленно, но оба молчали и мялись неудобством этого молчания, и тут Батардину позвонили. А Майка вздохнула чуть облегченно от малой отсрочки этого разговора.

Она не знала, как и что надо говорить.

– Ляжешь отдыхать? – спросил Матвей, неслышно войдя в комнату и встав у нее за спиной.

Она, так и не повернувшись к нему лицом, заговорила:

– Когда мне было двадцать лет, мне казалось, что я влюбилась, а он звал меня замуж и сильно настаивал…

Она рассказывала долго. О том, что привело ее в Пустонь к старцу и как он сказал ей тогда: «Но сейчас же ты замужем», – и поразил потом своими словами и наставлением. Рассказывала, как была уверена, что у нее тяжелая болезнь, а выяснилось, что беременность, о том, почему не сообщала ему и о своих глупых страхах… Замолчала, так и стояла, не повернувшись к нему лицом, продолжая не видя смотреть за окно.

– Ты помнишь наше прощание? – спросил Батардин.

– Конечно, – кивнула она.

– Когда я предложил тебе поехать со мной, мне не показалось, я точно видел, как ты загорелась этой мыслью и уже готова была рискнуть, согласиться, но потом вдруг резко передумала, и я это понял, увидел. Почему ты передумала? – тихо спросил он.

Майя медленно развернулась, посмотрела на него и разъяснила:

– Ты позвал меня в гости, потому что у нас здорово в постели получилось и общаться нам было интересно, и ты приглашал меня погостить, позаниматься сексом и разъехаться каждый в свою жизнь. А я поначалу решила, что ты зовешь меня попробовать жить вместе. – И спросила о том, что мучило ее весь этот год: – Батардин, почему ты не предложил стать семьей и жить вместе? Ты вообще думал об этом? Хотел этого?

– Думал, – кивнул он. – Постоянно о тебе думал и злился на себя за это. И хотел тебя ужасно все это время и гнал от себя эти мысли. Я хотел, чтобы мы были вместе. Очень хотел.

– Так почему ты не предложил мне? – выясняла Майка, расстроившись от чего-то.

– Боялся нарваться на отказ, – пожал он плечами. – Ты же уже один раз отказала, когда я предложил.

– Подожди, Батардин, – поразилась Майка – Ты мужчина героический, ни черта не боишься и делаешь все правильно, вон тебя даже наградили, как раз за это. Как же ты испугался, что женщина тебе откажет?

– Ну, не такой уж я положительный и героический, а самый обыкновенный мужик, – пояснил он, слегка скривившись, и пояснил: – И не испугался, а не хотел выслушивать язвительный отказ. У меня тоже свои комплексы имеются. Я понимал, что влегкую нарвусь на то, что ты со смешком растолкуешь мне, что живешь в Москве, у тебя свой бизнес и упакованные родители, а я предлагаю тебе это все бросить и перебраться в провинциальный Архангельск где-то на Севере, и насколько это смешно.

– Батардин, – ошарашенно протянула Майка, – у меня как-то не монтируется в голове твой образ с неуверенностью в себе.

– Май! – скривился он еще больше. – Я простой мужик и комплексую, как и все. Любой нормальный мужик боится отказа, а я не хотел его выслушивать еще раз!

– А я ждала этого твоего чертова звонка с предложением! – взорвалась внезапно Майка. – И все думала, почему это я ему не нужна? Почему он меня тогда в поезде отшил, дав этот чертов листок, напомнив, что нам надо развестись? Настолько это был просто одноразовый секс для него и не более?

– Майка! – рванул он к ней, схватил и прижал к себе и переспросил недоверчиво куда-то в ее волосы. – Ты хотела жить со мной?

– Да, хотела! – рванулась было она из его объятий в порыве своего яростного выступления, но он не пустил. – Хотя бы попробовать! Ведь могло получиться!

– У нас получится! – пообещал твердо Матвей. – У нас обязательно получится!

Наклонился и поцеловал ее, останавливая все ее возмущения и желание сказать что-то еще – и целовал, целовал, пока они оба забыли обо всем на свете и только прижимались друг к другу сильнее, и тут он оторвался от ее губ и озабоченно спросил:

– А тебе можно уже? Ну, после родов?

– Мне все можно! – сверкала глазами она. – Давно уже можно!