Моя несчастливая счастливая жизнь

Надо сказать, что за два месяца самостоятельной жизни мы с Анж повзрослели и многому научились. У нас уже не возникало глупых бытовых затруднений. Единственное – ни я, ни она, так и не приучились регулярно убирать квартиру. У нас был постоянный бардак. Я называла его "творческим", а Анж говорила прямо:

– К черту твои метафоры, Лора. Просто мы с тобой ленивые свиньи.

Анжелика радовалась каждому дню на работе, ее ничуть не смущали тяжелые физические нагрузки, а мне уже изрядно надоело сидеть безвылазно сутками в маленькой, затхлой коробке ларька, заставленной ящиками с бутылками и блоками с сигаретами.

Я задыхалась там, мне хотелось свободы, а ещё хотелось строить планы, мечтать о будущем, которое должно было быть прекрасным. Я включала "Нирвану" и слушала ее одним ухом через наушник. Несмотря на то, что лицо мое в эти моменты было сосредоточенным и грустным, мои мысли были позитивными.

“Совсем скоро мы с Анж станем студентками, и жизнь снова сделает очередной крутой поворот,” – я часто прокручивала эту мысль про себя, отсчитывая в очередной раз сдачу и протягивая пивные бутылки через маленькое окно ларька.

Я решила уволиться пораньше, в середине августа. Мансур отнесся к этому спокойно.

– Наконец-то ты поняла, что тебе здесь не место, – сказал он.

Моя последняя смена должна была закончиться, как обычно, в шесть утра. К этому времени подходила сменщица, и мы около часа сверяли с ней остатки.

Мансур приезжал к семи, угощал меня печеньем, забирал суточную выручку, проверял, все ли в порядке с оборудованием, делал заявки поставщикам. Но в тот день я услышала знакомый тройной стук в тоненькую дверь около трех утра.

Я протёрла глаза, встала с кресла и открыла дверь. По пустым и тихим улицам тянулся туман, машин не было. Ночи понедельника и вторника считались самыми тихими и неприбыльными. Зато нам удавалось немного поспать. Мансур стоял возле двери: глаза его горели, на губах играла улыбка.

– Рыжая и прекрасная. По венам течет лава, когда я вижу тебя. Хотел поговорить с тобой наедине напоследок. Боюсь потерять тебя безвозвратно,– и он протянул мне из-за спины букет роз.

Я натянуто улыбнулась. За три месяца я уже наслушалась высокопарных комплиментов от покупателей-мужчин, поэтому относилась к ним спокойно. Но сейчас передо мной стоял не какой-то алкаш, а молодой и привлекательный мужчина, который горячо и страстно говорил мне о своих чувствах.

Надо отметить, что претензии по поводу низкой выручки Мансур высказывал мне так же горячо и страстно. Видимо, в обоих случаях: когда он видел меня, и когда в кассе было недостаточно денег, – его кровь кипела одинаково.

Мои подозрения оправдались. Не успела я что-либо ответить, как Мансур взял меня за руку и потянул в дальний угол ларька. В небольшом закутке между стеной и ящиками он прижался ко мне всем телом и поцеловал.

И что сделала я? Я ответила на поцелуй…

Вот так просто?

Вот так просто.

***

– Я же говорил тебе, что ты будешь моей. А ты все твердила “нет-нет”. Грош цена женскому “нет”. Сколько я тебе должен?

Я стояла у двери, проверяя, не оставила ли в ларьке каких-то своих вещей или книг. Но, услышав его последний вопрос, я побледнела, поднесла руку к горлу и, задыхаясь от возмущения, изо всех сил влепила ему пощечину, которая гулко прозвучала в тишине тесной коробки.

Он резко отпрянул, а я, воспользовавшись моментом, бросилась к двери и выскочила из ларька в свежесть раннего утра. На улице было солнечно, красиво, а на душе противно – так, что хотелось выплюнуть наружу всю эту приторную горечь.

– Лора, постой, дурочка, шуток не понимаешь! – донеслось мне вслед, но я даже не обернулась.

Все. Больше нет работы, и не будет в моей жизни этого злополучного ларька “Пиво-сигареты”. Буду обходить его стороной. Нет в моей жизни последних прожитых суток. А значит, моего глупого поступка нет, Мансура и его унизительных слов тоже нет. Нужно просто вычеркнуть этот момент и забыть обо всем навсегда.

Дома я вспомнила о том, что скоро у Анж день рождения… Я попыталась переключиться на эту тему, но у меня ничего не получилось. И мысли снова вернулись к тому, что произошло несколько часов назад в ларьке.

А ведь могла отшить его на пороге! Кинуть ему в лицо розы, которые так и остались лежать на полу. Моя сменщица обрадуется вниманию со стороны молодого хозяина.

Что я вообще за человек такой? Почему мое тело иногда живет отдельно от головы? Эти вопросы мучили меня, доводили до слез. Только позже я поняла, что не у одной меня такая проблема. Соединить веления разума и желания тела в молодости не всегда удается. Но в то утро я пообещала себе, что больше такая глупость со мной не повторится.

Вот только Мансур такого обещания себе не давал. Он без приглашения пришел на день рождения Анжелики через несколько дней. С бутылкой вина, букетом роз для Анж и лилиями – для меня.

Анж странно себя вела в последнее время – выспрашивала, как я к нему отношусь, нравится ли он мне. В конце концов, я не выдержала, и рассказала ей все начистоту и добавила:

– Нет, Анж, он мне не нравится.