Моя первая любовь

Много книг, статей, заметок и отправленных самому же себе по почте сценариев (драматурги так делают, чтобы не украли права на текст) накопилось за мою жизнь, начиная с девяти лет — самая первая называлась «Теремок», и за меня ее написал папа, и отдал в местную газету за моей подписью. А вот раздербаненный органайзер с десятками телефонов и пожеланиями успехов бывших соратников по писательскому ремеслу — где они, и как я использовал эти пожелания? Никак! Сотни заметок, две огромные пухлые папки, глянцевые, истлевшие, пожелтевшие и даже рукописные.

Все прошло, потерялось и осталось только в этих жалких словах на этих листочках, больше нигде, все про них забыли!

Разве для этого я все начинал? Слепил глаза вечерами и ночами, писал в электричках и аэропортах, на салфетках и в ноутбуках, чтобы родить этот хлам? Разве эта макулатура кому-то принесла хоть немножко счастья?

Да и я сам давно забыл, как это — быть счастливым. И если бы не эти вырезки — так бы и не вспомнил.

Все я испортил. Всю свою жизнь. Не ухаживал за ней, не следил за каждым ее кирпичиком, каждой травинкой, и вот она вся раскололась, разбилась вдребезги.

…И еще одна новость к этому часу. Удалось идентифицировать останки еще одного погибшего при авиакатастрофе под таежным поселком Ырьян-Пышма. Анна Королева — общественный деятель, создатель международного благотворительного фонда «Помощь идет» погибла в возрасте сорока двух лет. Она сопровождала груз медикаментов к пострадавшим во время наводнения при аварии на Восточно-Сибирской ГРЭС…

Экран телевизора отражался в стекле кухонной двери, и я сразу узнал невероятно красивое лицо бывшей сценаристки.

Она смотрела мне прямо в глаза и улыбалась радостной счастливой улыбкой.

И я тоже улыбнулся ей в ответ.

Может, и правда — все начинается.

Кипр, 2017

Татьяна Веденская

Татьяна повествует о необычном опыте переполненной событиями жизни, о странствиях юности, о любви к семье, которая, как она уверяет, в конечном счете ее спасла. Искренность, умение посмеяться над собой, оригинальный взгляд на самые простые вещи — вот что отличает ее книги. Татьяна уверена, что выход есть даже из безвыходных ситуаций, и она показывает его через увлекательные истории своих героев.

Лекарство от любви…

«Последнее, что я могу вспомнить, — это ветер, в тот момент я чувствовала его, я даже могла разговаривать с ним, я понимала его — почему он дует, куда и зачем он вечно пытается улететь. Я смотрела на свои руки, и мне казалось, что они живут своей жизнью, что они — отдельное существо, какая-то гидра многоголовая, которая танцует прямо в воздухе, перед моим лицом. Я не понимала, где я, почти забыла, кто я, мне осталось не больше пяти шагов до полной пропасти — но и этого было мало, потому что мне было все еще настольно больно, что я почти не могла дышать. Первая любовь? Не знаю, может быть, у всех так, а может быть, только у меня. Я не была уверена, что смогу пережить эту ночь».

Семинар начинается в шесть, но многие опаздывают — пробки. Организатор — полненькая, симпатичная женщина «бальзаковского возраста» — спокойно пьет чай. Этим она и подкупала всегда, своей глубокой безмятежностью, обычно свойственной только беременным женщинам на больших сроках. Психолог Ирина беременной не была, но тоже часто «улетала» внутрь себя, да так далеко, что снаружи оставалась только улыбка чеширского кота. Мы были другими и поэтому тянулись к ней — замученные жизнью противоположности. После беличьего забега: дом — школа — автобус — метро — работа — обед — работа — автобус — метро, многие из нас выныривали тут, в маленьком помещении недалеко от «Курской», в состоянии «фотонной спутанности», накрученные сверх меры и свернутые с орбит. Ирина встречала всех чашкой чая и рассеянной улыбкой человека, который никогда никуда не спешит.