Моя песня бредёт по свету...

Уют жилья, последний ломоть хлеба,
Спокойный сон, счастливую игру —
Я все отдам за взгляд большого неба,
За жизнь, как поцелуи на ветру.

1937

«Но все пройдет. Раскат к полночи грянет…»

Но все пройдет. Раскат к полночи грянет
И сбросит все. И будет ночь и лед,
И только древний ветер над морями
Промчится с ревом. Но и он пройдет.

В ночи сполохи запылают грозно,

Одно усилье, зарева рывок —
И все пройдет. И будут только звезды
Лететь в ночи по бешеной кривой.

(дата неизв.)

«Осеннее небо беззвездней и ниже…»

Осеннее небо беззвездней и ниже,
И ветер к земле приник,
И поезд на нитку дороги нанижет
Летящие мимо огни,

И вихрем — назад, и боюсь не успеть их

В подарок тебе нанизать…
Но круче дорога, и северный ветер
Относит огни назад.

(дата неизв.)

«Я круга карусели не нарушу…»

Я круга карусели не нарушу.
Игра закономерна и горда.
Но что любовь? Прелестная игрушка,
Иль ветром перерезана гортань,
Или плевок под грязными ногами,
Или мираж над маревом морей,
Иль просто сердце вырывает Гамлет
Скорее,
    чтоб не жгло,
            чтоб умереть…

1938

«А одиночество бывает сразу…»

А одиночество бывает сразу —
С последними прощальными гудками.
Рассунуты скорей рукопожатья,
Один толчок, назад поплыл перрон,
Друзья бегут,
         заглядывают в окна,
Но круто обрывается платформа…
И ты один — в дороге.
Семафоры
Поднимут руки вверх,
         страшась разгона.
Мелькнут пакгаузы —
         и город кончен.
Пошли писать поляны и поля.
Вечерний лес дорогу распахнет
У дымного открытого окна,
Закурит не спеша,
         и будет молча
Глядеть тебе в глаза,
         припоминая,
Что будто где-то видел он тебя…

(дата неизв.)

Франсуа Вийон

Век, возникающий нежданно
В сухой, отравленной траве,
С костра кричащий, как Джордано:
«Но все равно ведь!» —
         Вот твой век!

Твой век ударов и зазубрин,

Монахов за стеной сырой,
Твой век разобран и зазубрен…
Но на пути профессоров

Ты встал широкоскулой школой…

Твой мир, летящий и косой,
Разбит, раздроблен и расколот,
Как на полотнах Пикассо.

Но кто поймет необходимость

Твоих скитаний по земле?
Но кто постигнет запах дыма,
Как дар встающего во мгле?

Лишь тот, кто смог в ночи от града

Прикрыться стужей как тряпьем, —
Лишь тот поймет твои баллады,
О мэтр Франсуа Вийон!

…И мир, не тот, что богом навран,

Обрушивался на квартал,
Летел, как ветер из-за Гавра,
Свистел, орал и клокотал.

Ты ветру этому поверил,

Порывом угли глаз раздул,
И вышвырнул из кельи двери,
И жадно выбежал в грозу,

И с криком в мир, огнем прорытый,

И капли крупные ловил,
И клялся тучам,
         как открытью,
Как случаю и как любви.

И, резко раздувая ноздри,

Бежал, пожаром упоен…
Но кто поймет, чем дышат грозы,
О мэтр Франсуа Вийон!

1939