Моя пятнадцатая сказка (СИ)

— Как это произошло? — участливо подсел на край кровати Сатоси-сан, достал заляпанный кровью блокнот. И ручку.

Рю недоуменно посмотрел на этот блокнот. На одежду полицейского, всю в пятнах высохшей крови. Хотя и не форму.

— Я не якудза, — улыбнулся Сатоси. — Я просто из полиции.

— Это… — пострадавший почему-то замялся.

— Я думаю, нападавшие должны быть наказаны, — серьезно сказал полицейский. — Хотя бы для того, чтобы приучились честно играть. Вот если вы их отпустите, Рю-сан, а они возьмут в привычку нападать исподтишка на всех своих сильных соперников? Вы и характер им испортите.

— Хорошо, я расскажу, — парень вздохнул.

— Как благородно с вашей стороны ваше первоначальное желание про них не отвечать!

Мы все повернулись и приметили Макусиму-сан, стоявшего у двери. Ох, он еще и достал фотоаппарат! Вот эти наглые иностранцы!

— Я просто из газеты, — подлый гайдзин даже не смутился. — Приятно познакомиться, меня зовут Синсэй.

— На азиата ваще не похож, — хмуро прокомментировал неудачный футболист.

— Да вот каким родили! — зачем-то развел руки в стороны молодой мужчина.

Хотя… приглядевшись, я вдруг подумала, что что-то восточное в нем смутно угадывается. Может, кто-то из дальних предков был из Азии. Но так сразу и не скажешь. Кажется, давно это было. И европейской крови в нем намного больше. И вообще, чего он приперся в наш Киото?!

Тут как раз вошли в палату мужчина и женщина. Увидев мужчину, Сатоси вскочил, а Макусиму взволнованно сжал аппарат, висевший у груди.

— Вы?.. — радостно выдохнул полицейский. — Это ваш сын?! Ох, примите мои соболезнования!

— Кажется, мы уже встречались? — смущенно поклонился вошедший.

— Да, я был на вашей выставке! Я даже после этого решил работать в другом отделе полиции! — глаза нашего полицейского радостно сияли.

— Вот как?.. — протянул мужчина.

И прошел мимо нас к старшему сыну, присел на кровать, осторожно обнял. Рю уткнулся лицом в его плечо. Отец долго его не выпускал.

— Прости, па, я сегодня не выступил, — голос парня дрожал, он судорожно сжал рубашку мужчины, кажется, плакал и прятал от нас свои слезы на его груди. — Хотя ты бросил все свои дела и клиентов, я… я… — дальше он уже не смог говорить.

— Ничего. Это подло, очень подло со стороны твоих соперников, но ты еще выступишь, — отец погладил его по спине. — Я в тебя верю.

Я с любопытством разглядывала художника. А наглый Макусиму втихую снимал, без вспышки и почти беззвучно. Хотя эти люди так погрузились в свои переживания, что не обратили внимания. О, подлый гайдзин!

Так-то этот художник был самым обычным японцем. Серьезная серая рубашка, черный галстук с тонкими белыми полосками, ровная короткая стрижка, черные брюки и чистые ботинки, портфель.

Вот на портфеле мой взгляд остановился. Потому что в уголке нижнем — не сразу и заметишь — был нарисован оливковым цветом маленький зеленый кот. И этот кот пронзительно смотрел на меня. Как взгляд увидела его — так и зависла.

— Это любимый папин герой, — серьезно пояснил Мамору, заметивший мой взгляд.

Мама-то его, сминая платочек, стояла возле сына. И ничего не видела, кроме своих старших мужчин. Не решалась даже сына пострадавшего обнять. Кажется, догадалась, что он плачет, но не хочет, чтобы слезы его видели. Хотя… боюсь, что хотя бы его руки, судорожно сжимающие рубашку на спине его отца, все увидят в завтрашней газете из-за Макусиму. Этот мерзкий гайдзин вообще ничего не знал о приличиях!

— Вы нарушаете закон о неприкосновенности личной жизни! — не выдержал Сатоси.

И правильно! Кто-то же должен был сказать! Тем более, он — полицейский. Настоящий защитник!

— Может, я и не прав… — молодой иностранец закрыл объектив и опустил фотоаппарат обратно прильнуть к его груди. — Но, мне думается, что те парни, напавшие на него, еще более не правы. А я ненавижу молчать о людской подлости! — вскинул голову, глазами сердито сверкнул на полицейского. — С другой стороны, своим малодушным нападением они лишь публично расписались в том, что вообще не верят ни в свои силы, ни в силы своих напарников! Один единственный парень из соперников был выбит из игры внезапным нападением из подлой засады! Как будто один Рю сильнее всей их команды!

Кстати, а подобные речи вполне могли тех подлецов задеть!

— Но стоит ли тащить это в газеты?.. — возмутился Сатоси.

— Пусть пишет! — сердито сказал Рю из-за отца. — Пусть им всем будет стыдно!

— А еще их побьют их напарники и тренер! — кровожадно улыбнулся гайдзин, сжав фотоаппарат в левой руке. — Они обязательно выяснят, кто так подло подставил свою команду и учителей!

Не хотела бы я оказаться врагом этого иностранца!

Мама юного спортсмена тоже не одобрила идею со статьей, но, как и отец, решила позволить пострадавшему сыну право самому выбирать, буде ли интервью. А Рю мести хотел, хотя бы такой. Сжал кулаки над одеялом, глаза яростно блестели. И в игре следующей он их порвет. Он нам это обещал!