Читаем Моя пятнадцатая сказка полностью

Моя пятнадцатая сказка

Елена Свительская , Елена Юрьевна Свительская

Ушел! Растаял с дымом костра! Если и была какая-то крохотная надежда в душе моей, теперь ее не осталось. О, за какие прегрешенья в прошлых жизнях мне досталась такая злая доля?!

Родитель мой молчал еще дольше, чем прежде. Затем добавил:

— Стихотворение тронуло присутствующих. Его передали наследнику.

Мужчина прочел строки любимого. Увы, стих был на китайском языке, а женщин не учат китайскому: нам ведь вредно его знать. Но отец добавил, проясняя:

— Наследник, когда ему передали эти слова, прослезился. И приказал помиловать приговоренного.

Резко сала. И тут же упала на бок: ослабшее тело не могло даже сидеть.

Мой господин сердито добавил:

— О, том, что ты сделала с собой из-за этого безрассудного юноши, наследнику престола тоже рассказали.

С трудом приподнялась и умоляюще посмотрела в глаза родителя. Каким будут дальнейшие его слова: подарит ли он мне жизнь или убьет?

— Наследник отправился к своему отцу. И высочайшим приказом этот мальчишка, которого следовало бы убить, обязан стать твоим мужем. Через двенадцать дней я должен угощать его как своего зятя.

Слезы радости потекли по моим щекам: боги были так милостивы ко мне!

— Какая же ты глупая, Хару! — мрачно проговорил мой отец. — Жизнь изменчива. И человеческое сердце тоже. Любовь так часто проходит и порой от нее не остается и следа. Сейчас твой любимый желает быть с тобой, но где он захочет быть через несколько месяцев? Через год? Через несколько лет? — вздох вырвался из его груди. — Я велю, чтоб тебе принесли поесть… — и мой родитель направился к выходу.

Виновато сказала ему вслед:

— Простите вашу глупую дочь, мой господин!

Он промолчал. И быстро покинул мои покои.

Мир изменчив и сердце человеческое тоже изменчиво. Я помню об этом. Но я хочу, чтоб хотя бы на несколько мгновений в моей жизни настала весна!

А потом, лежа в объятиях желанного мужа, на сплетении наших одежд, думала, что я все же очень хочу хотя бы на мгновение побыть чьей-то весной!..

Много весен прошло

С тех пор, как впервые на ветках

Расцвели те цветы, –

О, когда бы и в нашем мире

Вечно длилась пора цветенья!..(29)

* * *

Примечания к Хару:

Эта история — попытка подражать японской прозе периода Хэйан (794-1185 гг.), времени, считающегося «золотым веком» японской литературы. Эта проза очень лирична, в ней использовалось много вставок-вкраплений из различных стихотворений.

Все стихи, использованные в рассказе «Хару» — это стихи японских поэтов, собранные из русских переводов японских старинных поэтических антологий периода Нара (710–794) и периода Хэйан (794-1185). За исключением (14) — это стихотворение автор обнаружил в переводе «Повести о старике Такэтори» («Повесть о Кагуя-химэ») (возможно, дата создания — конец IX — начало X века).

Стихи выбирались автором «Хару» по вкусу и по созвучию с нитью сюжета — по крайней мере, автору очень хочется на это надеяться.

Теперь перейдем к этим чудесным стихотворениям. Увы, имена многих авторов не сохранились. Так что я буду уточнять, где автор неизвестен — то есть, время стерло его имя, но стихи его остались спустя много веков — или где имя автора известно.

Так же укажу, где именно я нашла переводы этих красивых стихотворений, на случай, если кто-то из читателей заинтересуется и захочет взглянуть и на другие сокровища японской старины.

Грустна моя дорога на земле,

В слезах и горе я бреду по свету,

Что делать?

Улететь я не могу,

Не птица я, увы, и крыльев нету.(1)

Автор: Яманоуэ Окура

Поэтическая антология «Манъесю» («Собрание мириад листьев») (середина VII века)

Книга: Тысяча журавлей: Антология японской классической литературы VIII–XIX вв., СПб.: Азбука-классика, 2005. — стр 74

Высокие дюны,

Высокие дюны.

На самой высокой вершине

Белым камнем сверкает