Моя поневоле

Лиля шепчется с каким-то мужчиной. Что-то долго говорит ему на ухо. Тот кивает.

Неужели она уже нашла себе здесь нового любовника?

Это не твое дело, Рита. Просто выдержи еще немного минут, ради вежливости. Потом можно будет извиниться и уйти.

Ужин все длится. Много разговоров на чужом мне языке, ни слова не понимаю. Урывками мне переводит Нурпат, какие-то шутки, словечки.

Отсчитываю минуты, пока не чувствую, что задыхаюсь. Извинившись перед Виленой, встаю из-за стола.

– Подожди еще немного, пожалуйста, – просит она умоляюще. – Сейчас будет сладкое, я сама пахлаву делала… Оценишь. Ну что ты будешь делать одна, сидеть в комнате, как затворница? Совсем мало времени, рано еще.

– Хорошо, – киваю. – Тогда немного подышу воздухом на веранде, и вернусь.

– Хочешь, пойду с тобой?

– Я не маленькая, – улыбаюсь такой заботе.

Для меня такие проявления всегда как острая игла в сердце. После смерти мамы не осталось никого, кому я по-настоящему не безразлична.

Выхожу на крыльцо. Но на улице дышать нечем, слишком сильно парит. Небо прорезает яркий разряд молнии. Терпеть не могу грозу, силы природы всегда пугали меня. Вздрагиваю, поворачиваюсь, чтобы вернуться в прохладное помещение. И едва не налетаю на Лилю.

– Что ты до сих пор здесь делаешь? – цедит сквозь зубы, осматривая меня с головы до ног с неприязнью. – Неужели не понимаешь, как жалко это выглядит?

– Ты не похожа на сочувствующую, – усмехаюсь. Всегда умела отвечать стервам, этого не отнять. – Я тебе мешаю?

– Ты меня бесишь. Ведь все неприятности начались из-за тебя! Если бы я решала!

– Но увы, верно? Ты ничего здесь не решаешь. Ты никто. Может, отойдешь с дороги? Хочу вернуться за стол, меня Вилена ждет.

Да уж, я верно расценила эту блондинку. Мы точно не станем подругами, сидя в обнимку и доверяя друг дружке подробности отношений с одним и тем же мужчиной, которого любили и потеряли. Смешно даже на секунду предположить такое.

– Языкастая, да? Ну ничего, посмотрим, кто будет смеяться последним! – пафосно заявляет блондинка, неожиданно сильно толкая меня.

Совершенно не ждала такого выпада, теряю равновесие, ударяюсь затылком о деревянный столб. Перед глазами темнеет. Первая мысль – ответить тем же. Почему бы не выплеснуть отчаяние и ярость на эту стерву?

Но Лилечка удаляется, сбегает с крыльца под первые крупные капли дождя.

Сначала думаю, что от меня. Усмехаюсь даже ее трусости.

Потом замечаю черный гелендваген, тормозящий возле клумбы с наполовину завядшей петуньей. Перед глазами все плывет, зрение нечеткое. Моргаю, держась за голову, которая раскалывается после удара. Еще один разряд молнии прошивает небо.

Словно в замедленной съемке наблюдаю, как Лиля бросается на шею вышедшему из машины мужчине. Очень высокий, крупный, черные джинсы, черная футболка. Похоже, от удара у меня начались галлюцинации. По телу прокатывается дрожь, затем бросает в холодный пот. Нет, этого не может быть, я сплю! Или может эта Лиля так сильно приложила меня затылком, что я потеряла сознание и вижу сон?

Смотрю как она виснет на мужчине, которого я оплакивала все эти дни.

Сколько раз я переживала во сне его смерть! Просыпалась от звуков выстрелов.

Была уверена, что эта боль будет со мной до конца жизни.

Поверить не могу, что Далхан поступил так со мной. Он жив! Даже раненым не выглядит! Абсолютно такой же, каким запомнила его. Уверенный в себе. Холодный, равнодушный. Борода стала длиннее, как и волосы. Настоящий заросший дикарь. Ничего цивилизованного. Когда-то я думала, что именно это меня привлекло. А потом потерялась в этом мужчине, перестала понимать, что именно делало его для меня особенным. Все вместе. Любовь вопреки.

Далхан снимает со своих плеч руки Лили, и переводит взгляд на меня.

Только в этот момент окончательно убеждаюсь, что это действительно он. Живой. Настоящий.

Глаза щиплет невыносимо. Кусаю губы, чувствуя, как захлестывают эмоции.

Но как это возможно? Все ведь произошло на моих глазах!

Лиля что-то выкрикивает ему в спину, но раскаты грома мешают расслышать.

***

Я не упала в обморок, хотя почти мечтаю об этом. Далхан приближается и все что могу, это замереть как статуя. Впрочем, не так сложно, потому что внутри все каменеет.

Я так сильно его полюбила, а он снова показал, насколько все это безразлично ему.

Больше всего хочется разрыдаться и броситься ему на шею. Далхан уже рядом, я успела немного забыть какая тяжелая, давящая у него энергетика.

Он бросает на меня взгляд, собираясь что-то сказать, но подбегает Лиля, хватает его за руку.

– Пожалуйста, милый, не отталкивай меня. Я же помогла тебе. Я, не она. Она тут как холодная королева сидела, и слезинки по тебе не пролила!

Ее голос переходит на истеричный крик.

Не могу больше выносить этого.

Мне нужно побыть одной.

Далхан что-то кричит мне в спину, но я уже убегаю прочь от дома, под вспышками грозы и крупными каплями начинающейся бури. Сейчас наплевать, даже если в меня ударит молния. Бегу не понимая куда, пока легкие не начинают болеть.

Промокаю насквозь, прежде чем добираюсь до дома, в котором находится моя комната.