Моя последняя слабость (СИ)

Холмс урчит, чувствуя тёплый язык Мориарти на ключицах, и, кладя ладонь на его затылок, тянет его ближе к себе, одновременно пробираясь другой рукой под его футболку и касаясь горячими пальцами напряжённого живота. Джим еле слышно стонет, целуя Шерлока в ответ. Язык скользит по чужим пересохшим губам, смачивая слюной с едва уловимым привкусом кофе и виски, а затем оказывается во рту, осторожно исследуя, пока не прося о большем.

Пальцы Джима мечутся между пуговицами на рубашке Шерлока, а Холмс тянет край мешающей футболки вверх, а затем втискивает своё колено между ног друга, отчего тот еще раз стонет, громко, отчаянно. И они внезапно понимают, что именно сейчас принимают главное решение последних лет. Холмс застывает, отстраняясь от Мориарти и ища в его глазах согласие на продолжение. Продолжение не только этого напряжённого дня, но и всех последующих. Джим догадывается о его сомнениях и притягивает его голову ближе, касаясь вспотевшим лбом его лба. Его пальцы медленно перебирают кудрявые неровные пряди на затылке Шерлока, а тот вырисовывает неясный иероглиф на его спине.

— Я выбираю тебя, любого… давно… всегда, — почти фанатичный шёпот Мориарти, в котором, несмотря на интонацию, слышится лишь затаённая нежность, заставляет Холмса вздрогнуть и улыбнуться.

Это лучшее, что Джим мог сказать ему, ведь во всём остальном им еще предстоит разобраться. Граница пересечена. Руки вновь тянутся к безусловно лишней одежде. В несколько шагов они оказываются в спальне, у порога которой оседают рубашка и футболка. На полу у кровати падают брюки и джинсы. Следом опускаются носки и белье.

Джим, ласково прикусывая пухлые губы друга, варварски медленно водит пальцами по его груди, словно оставляет невидимые следы, пересчитывает рёбра, касается живота и медленно ведет ладонью ниже, отчего Шерлок громко выдыхает и еле сдерживает стон. В ответ он набрасывается на губы и шею любовника, инстинктивно подаваясь навстречу ласкающей его руке. Его пальцы скользят по узкой спине, чуть царапая ногтями, на миг останавливаются на ягодицах, сжимая, награждая красными отпечатками, а затем перебегают на горячее, чуть дрожащее бедро.

Холмс отталкивает руку, доводящую его до полубезумия, и, обняв Мориарти за талию, переворачивается вместе с ним, оказываясь сверху. Джим лишь дерзко улыбается, видя, как от удовольствия растягиваются в улыбке губы Шерлока. Тот нарочито неспеша проводит ладонью по его груди, в точности повторяя его собственные манипуляции, гладит живот и касается внутренней стороны бедра, а потом ловит гортанный стон Мориарти глубоким поцелуем, раздумывая над вариантами продолжения.

Ближе к пяти часам пополудни довольные и умиротворённые Шерлок и Джим перекусывали свежими булочками, купленными в кондитерской напротив, и обсуждали вечерний праздник, который должен был пройти в «Royal» через час. Холмс громко смеялся, гладя небритую щёку Мориарти и предлагая ему отрастить бородку, тот несерьёзно шипел и обещал исколоть его той самой бородкой в ближайшие ночи. Глаза Джима горели мальчишеским задиристым огнём, и рядом с ним Шерлок и сам чувствовал себя молодым и полным сил, несмотря на солидную «неофициальную» цифру, которую знали все приглашённые на ужин.

Мориарти, мягко урча, притянул партнёра к себе, зарывшись пальцами в его аккуратно зачёсанные волосы, и жадно поцеловал быстро бьющуюся жилку у самой ключицы, а затем небольно засосал тонкую кожу. Холмс прикрыл глаза, зная, что там всё равно останется красная отметка, но не оттолкнул его, запустив пальцы в волосы на затылке. Удовлетворённый тем, что они уже почти полностью одеты, Шерлок поцеловал Джима, не давая себе воли, и, отстранившись, поднялся с дивана. На журнальном столике лежала коробочка с его подарком — запонками из белого золота с чёрными опалами. Захватив её, он, провожаемый голодным взглядом разрумянившегося партнёра, подошёл к зеркалу и вставил запонки в манжеты, попутно поправив воротничок рубашки, помятый Джимом.

В спальне зазвонил его мобильный телефон. Бросив просящий взгляд на Джима, он вновь повернулся к зеркалу, приглаживая торчащие пряди. Послышался голос Мориарти, обещавшего Марте прибыть раньше и обязательно встретить их с Томасом. Договорившись с суетящейся «падчерицей» и усмехнувшись своим собственным мыслям, Джим вышел в гостиную и подошёл к Шерлоку, всё еще стоящему у зеркала.

— Марта сказала, что Молли придёт с кавалером. Наконец-то! Интересно, кто же этот мужчина-загадка? — пробормотал он в шею партнёру, обдавая волной горячего дыхания. Шерлок усмехнулся, слыша в словах партнёра скрытую ревность. По светлой коже шеи побежали мурашки, и Джим довольно улыбнулся, перебарывая желание прикусить её. Он провёл ладонями по рукам Холмса, задержавшись на манжетах темно-серой рубашки, где запонки обожгли кожу холодом, и, довольно заурчав, тоже улыбнулся, упершись подбородком в плечо Холмса.