Моя «Правда». Большие тайны большой газеты

В специальную группу, созданную в редакции, для освещения 60-летия Великого Октября был включен и я в качестве одного из руководителей. Надо было разработать детальный план всей кампании, утвердить его сначала на редколлегии, а потом и в ЦК партии.

Честно говоря, к разным юбилейным датам я относился хорошо, потому что считал, что есть возможность в полной мере проявить творческий подход, сделать «дату» нестандартной, выиграть в конкурентной борьбе, которая неизбежно возникала как между газетами, так и журналистами. Именно так я и относился к порученному редколлегий «Правды» делу. Тем более что нам (в группе были собраны молодые правдисты) представилась возможность в полной мере показать себя, да и ограничений особых не было – «Правда» стояла на пороге перемен, хотя не все это чувствовали, но главный редактор В.Г. Афанасьев это понимал и даже приветствовал.

В общем, план мы разработали неплохой, во многом оригинальный и необычный для газеты. В частности, особое внимание уделялось человеческим судьбам – было предложено несколько новых рубрик, позволяющих показать людей разных поколений, да и подход к историческим материалам тоже был новым.

Мы предложили шесть специальных номеров. Это, так сказать, «высший пилотаж в журналистике»: надо рассказать о том или ином событии с разных точек зрения, во всем многообразии и даже в разной стилистике. Только в этом случае целевой номер получится «читабельным», то есть интересным. И такие номера были разработаны.

Первый из них мы решили посвятить коллективу ЗИЛа. Не дожидаясь одобрения наших планов в ЦК партии, группа правдистов побывала на предприятии, вместе с дирекцией и парткомом наметили темы и практически быстро их реализовали. Номер уже был готов. Получился он неплохим: на примере одного предприятия было показано, как проходила индустриализация страны, какие задачи надо решать сегодня и какими путями идти дальше. ЗИЛ был представлен нестандартно на всех шести полосах «Правды».

Однако выпуск номера был приостановлен…

В ЦК партии по каким-то соображениям решили, что не следует «отдавать» газету ЗИЛу, мол, в стране есть и другие, не менее знаменитые предприятия.

Можно ли спасти специальный выпуск?

По слухам (а у нас были информаторы в ЦК), никаких претензий к номеру не было. Просто некоторые члены Политбюро не хотели бы усиления «хозяина Москвы» Гришина, а потому считали, что номер «Правды» – это своеобразная поддержка его.

Как человек, непосредственно связанный с подготовкой и выпуском этого номера, могу твердо заявить: первый секретарь горкома Москвы и понятия не имел о том, что мы планируем делать, он даже не знал, что мы работали на ЗИЛе и там готовили номер, который открывал кампанию по подготовке празднования юбилея 60-летия Октября.

Пришлось ехать в отдел пропаганды ЦК, где решили (я уже в этом не сомневался) не допустить выхода этого номера.

Наверное, так и случилось бы, если бы не пришла в голову простая мысль: я предложил заведующему сектором и его сотрудникам предложить предприятие, на котором побывали бы… Ленин и Брежнев!?

И спор закончился, так и не начавшись: ведь только на этом предприятии бывали оба, более того, Леонид Ильич Брежнев (точнее, его помощники) и выбрал ЗИЛ, потому что там выступал после революции Владимир Ильич…

Специальный номер «Правды» через несколько дней увидел свет, и он вскоре был признан коллегами как один из лучших в истории газеты.

Оглядываясь в прошлое, убеждаюсь, что именно в середине 70-х годов «характер» газеты изменился: она стала «человечней», менее официальной, хотя по-прежнему и оставалась главной.

Наверное, сегодня рассказать о ЗИЛе так, как мы это сделали много лет назад, невозможно – флагмана нашей промышленности уже не существует, на его территории слишком много складских помещений, а действующих цехов всего несколько. ЗИЛ из символа достижений страны превратился в символ ее деградации.

«ЛУНА-ТВЕРДАЯ!»

В тот предновогодний вечер он был грустным, и это отметили все, кто приходил к нему в кабинет по делу или просто поздравить с праздником. Впрочем, а какие основания для веселья?!

Боль в последние месяцы преследовала его постоянно. Он не мог сидеть долго в кресле, вставал, расхаживал по кабинету, но это не помогало – боль не отступала. Ночью долго не мог заснуть из-за нее же. Врачи успокаивали, мол, ничего страшного: небольшая операция, всего полчаса, максимум – час, но надо было выбрать целую неделю, чтобы отлежаться после операции в «Кремлевке». А где эта неделя?! Где ее взять?

Вот и тянул он время до новогодних праздников. Рассчитал, что если ляжет в больницу где-то 10 января, то к 17-му уже освободится от врачей, и тогда можно вплотную заняться очередным «лунником». Теперь уже не его, а Бабакина – всю планетную тематику он передал Георгию Николаевичу, тот, уверен, справится… Но все-таки чуть жалко, что ему не удалось завершить эту работу. Мечта все-таки…

Телефонный звонок.