Моя профессия спаситель

— Была пресечена попытка ее удовлетворить, а потребность осталась при владельце, на его мировоззрение никто не посягал и не судил и остракизму не подвергал, — гоблинолог со значением поднял палец вверх и улыбнулся по-настоящему, лукаво даже. — Еще один пример. Гоблины, как и люди и эльфы считают, что удел женщины семья, воспитание детей, быт, так сказать. Но большинство лекарей и, скажем, учителей… Они не совсем учителя, но да Лорд с ними. В общем, лечат и учат там дамы. Причем профессии редко передаются по наследству, девушка по собственной воле выбирает наставницу. Так вот, очень многие из них семей не заводят, и никто их не осуждает. Если их внутренний смысл в служении другим, простите за пафос, то они имеют полное право жить так, а не иначе.

— Ваши параллели не совсем параллельны, — ни с того ни с сего развеселилась Ани, — не смотря на мое желание «служить», детей с мужем я тоже хочу.

— Да? — несчастный гоблинолог аж споткнулся, встал, резко сдернув с носа очки. Взгляд у него стал абсолютно беззащитным, обиженным даже. Может так показалось потому, что ресницы у Саши были очень светлыми и глаза тоже — сразу и не поймешь, то ли серые, то ли голубые. А еще брови сложены эдаким домиком. — Простите великодушно за такую бестактность… Я на самом деле… Извините! Когда я залезаю на любимого конька, то совершенно перестаю соображать, да еще мое вечное занудство…

Ученый растерянно провел ладонью по волосам, еще больше растрепав вихор. Да и про очки он забыл — оправа угрожающе хрустнула.

— Вовсе вы не занудный, — Сатор подцепила гоблинолога под локоть, заставляя его вперед шагать. Все-таки холодно, наверное, бедолаге в тапочках-то. — Вы еще моего дядю не слушали. Вот где коньки вместе с занудством! И наденьте очки, а то споткнетесь — я вас не удержу.

— Простите, — пробормотал вконец смущенный Саши, краснея скулами, как юная гимназистка, и неловко, одной рукой, потому как вторая Анет оказалась занята, пытаясь очки нацепить. — Это смешно, в конце концов, — буркнул тихонько и сердито, приноравливаясь к шагам Сатор. — Еще раз прошу прощения, но я в самом деле удивлен. Просто такая решительная женщина…

— Я решительная? — тяжко поразилась Ани.

— Конечно, — Саши кивнул с такой убежденность, что едва опять свои очки не потерял. — Цельная, целеустремленная, даже жесткая, если нужно… В общем, такие дамы нынче…

— Такие неженственные нынче не в моде?

— Да при чем здесь это? Нет, я совсем другое имел в виду. И вовсе вы не неженственная. То есть, я хотел сказать…

— Успокойтесь, — Анет с трудом удержалась, чтобы не хихикнуть, кашлянула в ладонь, — я вас поняла.

— Вы надо мной смеетесь! — догадался гоблинолог, снова вставая.

— Немного, — призналась Сатор, понимая, что теперь уже ее щеки начинают краской наливаться. — Кажется, сейчас мне извиниться стоит.

— Я на самом деле смешной? — помолчав, спросил долговязый, увлеченно рассматривая опавшую листву у себя под ногами.

— Да нет, что вы? Просто мне… — Ну вот и чего? «Просто мне не понятно с чего захотелось пококетничать»? Так ведь не скажешь. — Теперь мне опять стоит извиниться и это окончательно превратиться в хаосовы твари знает что. И все-таки извините меня, Саши. Мне пора идти, — Ани мягко — только б еще больше не обидеть! — вытащила руку из-под его локтя. А он и не задерживал, лишь кивнул. — До свидания. Я очень рада, что теперь у вас все хорошо.

— Вы больше не придете?

— А вы хотите, чтобы я пришла?

— Да.

Саши поднял голову, посмотрел на Сатор, но прямого взгляда все равно не получилось: уж слишком высок. А глаза его теперь были совсем не беспомощные, хоть и по-прежнему очень светлые — вполне мужские глаза, глядящие эдак хмуро, выжидающе.

— Хорошо, я вас навещу, — пообещала Ани, сама осознавая, что прозвучало это не слишком уверенно, а, может, и вовсе растерянно. — Идите в палату, а то простудитесь, не дай Лорд. Это будет совсем некстати.

— Спасибо, — Саши непонятно дернул рукой, будто собирался взять ее, поцеловать пальцы, но жеста так и не довершил, только повторил: — Спасибо вам Ани. За все.

Уже отойдя на приличное расстояние, Анет вдруг вспомнила, а вспомнив, обернулась и зачем-то окликнула рыжего:

— Саши, а вы так и не рассказали, что же тот гоблин сказал.

Длинный тоже обернулся, но продолжал идти спиной вперед, путаясь в здоровенных тапках.

— А вы приходите, расскажу.

И вроде бы ничего такого не произошло, только вот больничный парк словно немножко посветлел, стал суше, не таким промозгло-мокрым. Впрочем, это, наверное, оттого, что тучи, наконец, истончились, пропуская тускловатый, но все же солнечный свет.

Глава 13