Моя работа в Москве и Финляндии в 1939-1941 гг.

В мае 1941 года НКИД передал нам новую памятную записку, но содержала она прежнее предложение. Советская позиция обосновывалась следующим образом: предложение Советского Союза полностью соответствует статье II Мирного договора, заключённого между Советским Союзом и Финляндией 12 марта 1940 года, пункту 6 протокола, прилагаемого к Мирному договору, а также современной международной практике. Советский Союз имеет безусловное право, вытекающее из Мирного договора, завершить строительство гидроэлектростанции в Энсо, находящейся на отошедшей к Советскому Союзу территории, и в этой связи поднять уровень воды в реке Вуокса в соответствии с подготовленным ранее в Финляндии проектом. Выдвинутое с финской стороны требование о ежегодной поставке 300 миллионов кВт/ч электроэнергии в качестве компенсации Финляндии за потерю потенциальной гидроэнергии, которую Финляндия могла бы использовать в том случае, если бы на территории Финляндии в Валлинкоски была построена электростанция, не имеет под собой оснований. В международном праве нет нормы, предполагающей плату за использование потенциальной гидроэнергии реки, текущей с территории одного государства на территорию другого. Женевское соглашение от 9 декабря 1923 года, которое регулирует договорные отношения между государствами, в частности, в вопросах использования гидроэнергии, также не содержит подобных положений. В соответствии с международной практикой частичной компенсации подлежит лишь ущерб, если он образуется при разливе воды на территории Финляндии при строительстве плотины электростанции в Энсо, и на этот случай в советском проекте соглашения имеется соответствующее положение. Выдвинутое финляндской стороной требование о компенсации «Энсо-Гутцейт» за расходы по разработке проекта, чертежи, заказ оборудования, подготовку соглашений о закупках также не имеет под собой оснований, поскольку Мирный договор не предусматривает каких-либо компенсаций за отошедшую Советскому Союзу собственность. Поэтому Советский Союз не может также компенсировать внесённую «Энсо-Гутцейт» поставщикам предоплату. Таким образом, Советский Союз оставался на прежних позициях.

Мотивировка, приведённая советской стороной, на наш взгляд, не выдерживала критики. В ней исходили прежде всего из статьи II Мирного договора и пункта 6 прилагаемого к нему Протокола. Но в этой статье говорилось лишь о том, где будет проходить новая государственная граница, а в пункте 6 лишь о том, что при эвакуации с отходящих к Советскому Союзу территорий финские власти обязаны заботиться о том, чтобы не причинялся ущерб находящимся там предприятиям и другому имуществу. Оставалось загадкой, почему советское правительство полагало, что из этих положений проистекало его право на использование дорогой гидроэнергии водопада, оставшегося на территории Финляндии. На своей земле Советский Союз, конечно, имел полное право, независимо от Мирного договора, проводить какие угодно строительные работы при условии, что их последствия не распространятся на территорию Финляндии, нанося ущерб законным интересам этой страны. В соответствии с проектом, составленным в своё время «Энсо-Гутцейт», имелось в виду поднять уровень воды в реке Вуокса в её верхнем течении у электростанции за счёт водопада Валлинкоски. Поскольку в связи с Мирным договором в принадлежности земель произошло такое изменение, что упомянутые части реки Вуокса оказались в собственности двух государств, а граница прошла между ними, и вместо одной появились две заинтересованные стороны, то для осуществления планов строительства потребовалось согласие второй, финской стороны.

Хотя Советский Союз на основе Мирного договора получил завод в Энсо, то есть оставшееся там недвижимое и движимое имущество, по мнению правоведов-международников, принцип общего правопреемства, сукцессия, не распространялся на другие права «Энсо-Гутцейт», такие как причитающиеся ему блага и, в частности, полученное им, и никем другим, право перекрывать течение воды в реке. В советской ноте высказывалась общая отрицательная позиция в отношении перехода к СССР всех таких ранее принятых обязательств, из которых для него самого вытекали какие-либо обязательства. Это, однако, не помешало ему потребовать перехода к Советскому Союзу полученного «Энсо-Гутцейт» права на строительство плотины. Об этом, в принципе, можно было бы говорить, если бы это право было привязано к какой-либо территории, то есть было бы, с точки зрения международного права, обременением. Но образование подобного права предполагает конкретный договор.