Моя сестра

Внутри тихо, я поднимаю стул, который валяется на неровном полу. Замечаю мистера Райли, владельца, и киваю ему головой на дозатор. Он смотрит на часы, стянувшие его толстое запястье. Его румяное лицо выглядит добрым, без сомнения кельтские черты, волосы цвета, который называют клубничный блонд. Он опирается на барную стойку, делая упор на руки, более чем устойчивые. А потом понимает, что знает меня.

– Снова здесь? Я видел вас всего пару недель назад. – Я ожидаю, что он скажет мне, что я похожа на мать, но он, видимо, запомнил меня с моего прошлого визита. Я была весьма нетрезвой в ту ночь. – Вы переехали? Не помню, чтобы видел дома на продажу.

Я решаю, кем мне стать. Может, миссис Джексон с детьми? Решила подольше задержаться в отпуске? Путешественница на пути домой, куда бы я там не ездила? Но какой смысл?

– Меня зовут Айрини Харринфорд, – говорю я, осознавая, что если я хочу вообще узнать правду, или найти Элли, я должна быть честной с теми, кого встречаю. И честной с собой.

Он отходит на шаг назад. Теперь он видит схожесть.

– Вы так…

– Похожа на мать? Да, мне в последнее время много об этом говорят. – Я вновь киваю на дозаторы. – Вы обслуживаете?

– Пока немного рано. – После секунды размышлений, он берет стакан таким легким движением руки, какого я от него не ожидала, совершая при этом красивый разворот. Это настолько не соответствует месту, этому маленькому деревенскому пабу. – Что будете?

– Что-нибудь коричневое, – говорю я, глядя, как он наполняет стакан двойной порцией «Гленфиддика». Он зачерпывает немного льда, но я отмахиваюсь, показывая ему, что буду прямо так. – Сколько с меня? – спрашиваю, желая заплатить сразу, чтобы у меня была возможность быстро уйти, как только выпью достаточно.

– За счет заведения. – Он берет полотенце и протирает после меня стойку, потом откидывается, перекрестив руки на большом раскормленном животе. – Печально слышать о вашем отце. Тяжело, должно быть, потерять обоих родителей в такой короткий промежуток времени.

– Не так уж, – говорю я, заставляя виски в стакане кружиться в водовороте. Он смотрит на меня, ожидая пояснения, и я говорю:

– Мы жили раздельно.

Он возвращается к своему занятию, протиранию стойки, продолжая глядеть на меня.

– Да, я помню. В свое время это было главной темой для разговоров. Не было ни одного человека, который бы не слышал о том, что младшая Харринфорд исчезла. Ну и время было тогда для вашей семьи, отвратительное.

– Я не исчезла на самом деле, – говорю я, делая хороший такой глоток живительной влаги. – Меня отдали.

– Я знаю, знаю. Думаю, она просто не могла справиться, учитывая то, какова ваша сестра. – Он фыркает, почти хихикая, как будто вспомнил что-то, что его позабавило. – Ну и оторва она была. Волосы всех цветов радуги, кольца в носу. – Он начинает говорить тише, как будто бы паб полон людей, которые могут нас услышать. Я даже оборачиваюсь, чтобы посмотреть, не пробрался ли кто. Но в зале пусто. Сейчас всего лишь одиннадцать утра. – Мы к такому не привыкли. Особенно насчет ее пристрастия к мужскому полу.

– Да, наслышана. – Я делаю еще один глоток, и он смотрит на меня с осторожностью, как будто жалеет, что предложил мне двойную порцию. – Сейчас ее считают пропавшей. И мне очень нужно отыскать ее.

Дверь для персонала распахивается, и тщедушная женщина с грохотом затаскивает в зал пылесос. Она улыбается нам, расправляет свой жилет, перед тем как направиться в уголок. Райли размышляет некоторое время, вероятно, прикидывая, какой вред может нанести ему разговор со мной – такое бывает, когда люди знают, что в твоей семье есть сумасшедший, – а после этого опирается локтями на барную стойку. Он ждет, пока включится пылесос, и тогда начинает говорить.

– Полиция прошлась по всей деревне. Расспрашивали, рылись в мусорных баках. Я поймал одного за пабом, копающимся в мусоре. Он убежал, поджав хвост, но я сказал этим, другим, то, что они хотели услышать. – Уставившись в воздух на мгновение, он бросил полотенце обратно на стойку.

– Что они хотели услышать? – спрашиваю я.

– Не видел ли кто ее. Я видел, ладно. Снаружи, на кладбище. Очень странно она тогда себя вела. – Тут я вспоминаю, что именно он связывался с Джойс.

– Что именно она делала?

– Ну, я решил, что это из-за того, что она потеряла друг за другом сначала мать, потом отца. – Он берет большую пачку орехов и наполняет полупустую миску на стойке. – Весомый повод, чтобы рехнуться. И все же, я сообщил об этом Джойс, и она, видимо, вызвала полицию.

– Так вы думаете, она рехнулась?

Его брови резко поднялись, как будто бы пытаясь совсем исчезнуть с лица. Могу себе представить, о чем он думает.

– Мисс, при всем уважении, все здесь знают, что ваша сестра рехнулась. Я слышал, она даже некоторое время была в «Фэйр Филдс».

– Что такое «Фэйр Филдс»?

Он вновь оглядывается, чтобы проверить, что никого рядом нет, а потом подманивает меня ближе.

– Старая больница. Для слабых телом и больных душой, – говорит он, как будто бы зачитывая актерскую реплику. – Это место можно увидеть в отдалении от дороги. Чем-то похоже на старую церковь.