Моя Сибириада

Надежда Бердова Моя Сибириада

Предисловие

Автор «Моей Сибириады» Надежда Бердова принадлежит к поколению «детей войны». Большинству представителей этого поколения неведома их родословная, дальше дедов – и то если повезло – знание их о предках, как правило, не распространяется. Строители «светлого будущего» позаботились о том, чтобы в умы и души будущих «строителей коммунизма» не проникли какие бы то ни было сведения о существовании светлого прошлого, богатого традициями, с крепкими семейными устоями, с трепетным отношением к предкам, с полуязыческим отношением к природе. Большевистский эксперимент удался на славу.

Надежде повезло. Она родилась в Сибири, на Ангаре, где первозданность жизни первых поселенцев тех мест ещё сохранялась во всей своей полноте. Большие дружные семьи жили в любви и уважении друг к другу, милосердие и взаимопомощь определяли отношения между родами, ведущими отсчёт своей жизни на берегах реки со второй половины ХVIII века. С первых дней жизни детей окружала любовь многочисленных бабушек, дедушек, родных и двоюродных родственников, любовь деятельная и требовательная, наглядно демонстрировавшая, «что такое хорошо и что такое плохо». Получаемые уроки жизни формировали такой запас душевной прочности, что последующие удары судьбы – потери военных лет, смерть близких – не давали сломиться и потерять волю к жизни. Первая часть книги, названная автором «Ангарская сага», рассказывает в своих главах о счастливом детстве, неразрывно связанном с любимыми людьми и семейными преданиями. Отрывочность воспоминаний не портит повествования, напротив – создаёт эффект содержательной и глубоко звучащей симфонии. Особую роль играют здесь воспоминания о сосланных сюда «неблагонадёжных элементах» – невинно осужденных представителях несчастной русской интеллигенции, делавших жизнь местных жителей гораздо более разнообразной и насыщенной.

Вторая часть «Сибириады» – «Случайностей не бывает» – посвящена взрослой жизни автора книги. Бесконечно трогательный рассказ о любви и семейных радостях перемежается здесь с перипетиями жизни геологов, приключениями таежной жизни, впечатляющими картинами могучей сибирской природы. Вопреки известному совету Геннадия Шпаликова «никогда не возвращаться в прежние места» Надежда готова возвращаться в них снова и снова – ведь именно они сформировали её как личность, дали ей силу, способность «бороться и искать, найти и не сдаваться».

Судьба заставила автора уехать из Сибири в Подмосковье, но пережитое не отпустило Надежду, её «Сибириада» осталась с ней навсегда, и не зря: есть все основания полагать, что те, кто совершит предложенное ею увлекательное путешествие во времени и пространстве, станет богаче и мудрее. Доброго пути!

Лариса КОНДРАТЕНКО, журналист. Крым

Часть первая Ангарская сага

До войны

Быт людей, населявших берега Ангары, был простым, но тщательно продуманным. Каждая постройка имела своё строгое назначение. Никогда хомуты, сбруи, дуги, вожжи и другая лошадиная упряжь «не лежала, где упала», всё было под крышей, на специальных крюках, подвесях с отдельным входом через прясла[1]чтобы удобнее было лошадь запрягать и распрягать. Здесь же хранился дёготь (им смазывали лошадей от гнуса летом и зимой от простуды) и солидол. Запах стоял особенный, завораживающий. Жили с деревенской точностью, спокойствием, последовательностью, порядком, которого придерживались жители прежде всего.

Дед Николай, родной брат расстрелянного моего родного деда Григория, часто повторял, если его в чём-то торопили:

– Успеется.

Но как-то раз на моих глазах дед чуть-чуть не опоздал заложить лёд на лето в погребок. После схода зимнего покрова с Ангары льдины ещё долго лежали на побережье. Дед сходил на берег, подобрал подходящую для погребка льдину, с расчётом, чтобы можно было ловко подвести к ней лошадь и погрузить на телегу. Тележка была на двух маленьких колёсиках, чтобы ниже к земле располагалась помочь, на которую клали груз. Затем с помощью лома на неё подталкивали льдину или другой груз. Дед был смышлёный, весёлый и всякую неудобную ситуацию и себя тоже мог осмеять, но потом обязательно исправить. И тут несколько солнечных дней нарушили дедовы планы: растопили льдину почти до основания. Утром, второпях, он запряг Орлика в колесницу и поспешил к берегу. Каково же было его удивление, когда он увидел спасительную льдину совсем махонькой, непригодной для хранения скоропортящихся продуктов летом. Он бросился по берегу искать другую льдину, а тут как назло – то велика, то мала. Так мотался он, бедный, с чувством вины в душе перед своей женой Манешей и всей семьёй. А вина-то была большой…

Дело в том, что накануне был день Николая Угодника. Ну как было ему не угодить? Вот и угождал дед бражкой с друзьями да по-соседски в свой день рождения, а потом назавтра, а ещё и послезавтра. Короче, всё одно к одному.

«Ох, – подумал дед, – Николаю „угодил“, а вот Манеше нет».

Долго бродил вдоль берега, наконец обрадовался: