Моя служба на Тихоокеанском флоте

Сам я к алкоголю относился не очень хорошо, пил редко и мало. Да еще не так давно первый раз в жизни злоупотребил. Как это получилось? Заканчивался ремонт крейсерской подводной лодки 629 проекта на судоремонтном «Дальзаводе» . Из-за долгого ремонта штатного врача на лодке не было, и когда начались заводские испытания, на эту лодку послали меня. На такой большой по тем временам лодке, ракетной, которую потом можно было увидеть в заключительных кадрах фильма «Командир счастливой Щуки», у врача отдельная каюта с двумя кроватями. Вторая – для изоляции инфекционного больного. Пока своего врача не было, эту каюту занял помощник командира. Это как раз тот, кто отвечает за продовольствие. Мне выделили положенное мне место с этим помощником. В море он нес вахту, которую моряки называют «собакой», с 4 до 8 часов утра, т.е. тогда, когда очень хочется спать. Этот помощник, сыграв побудку личного состава в 6 или 7 часов (уже запамятовал точно), с бутылкой сухого вина приходил в нашу каюту. Он будил меня и предлагал составить компанию. Я – лейтенант м/с, он – капитан 3 ранга. Я не мог отказать. Но пить натощак, хоть и немного, вредно, у меня началась изжога. Я стал отказываться, но помощник нашел выход – стал приходить с закуской. Я еле дождался окончания заводских испытаний.

На этот раз был организован праздничный ужин, который затянулся надолго. По его завершению замкомбрига, лукаво глядя на меня сказал:

– Доктор, зайди ко мне в каюту, что-то мне нездоровится.

– Есть, товарищ капитан 1 ранга, – как положено по Уставу, ответил я.

И через пару минут уже был в его каюте с доской для игры в нарды. Вообще это была не его каюта, а каюта старпома, капитан-лейтенанта Янина. Такая уж доля у старпомов – уступать свою каюту «старшему на борту», как правило, командиру бригады или его заму, начальнику штаба. И наш старпом перебрался в каюту замполита, капитан-лейтенанта Кудлаева. А каюта командира неприкосновенна. Там есть сейф с секретными документами, да и вообще, командир, что на военном, что на гражданском судне – представитель советской власти, именно на него ложится полная ответственность за сохранность корабля и его экипажа.

Через несколько дней командир вызвал меня к себе в каюту. Спросил:

– Доктор, как у нас на борту с сухим вином?

– Да все нормально, товарищ командир, ящик вина есть еще.

– Надо получить еще. С нами выходит комбриг, надо организовать питание на высшем уровне. Посмотри, что надо еще сделать, получить, и готовь заявку, я подпишу.

Вот это да, сам комбриг Бекетов будет на борту. Я слышал о нем, как об очень строгом, даже придирчивом командире, поэтому постарался все предусмотреть по своей части. Обошел всю лодку, выглядывая, к чему может придраться комбриг по медицине. Сам он долгие годы плавал на лодке, был командиром и знал все тонкости службы. Особое внимание я уделил камбузу, одежде обоих коков, чистоте всей посуды и пищевых котлов. Под сурдинку получил на складе сервиз фарфоровой посуды для кают-компании, который уже месяц не мог получить. Обрадовался, когда на лодку из отпуска прибыл старший кок, который очень вкусно готовил. Получил и кое-что из продуктов, еще один ящик «Рислинга».

Я не раз на утреннем построении видел Бекетова, и когда он открыл межотсечную дверь и появился во втором отсеке, где командиром является начальник медицинской службы, я громко скомандовал «Смирно!» и приложил руку к пилотке на голове, отрапортовал:

– Товарищ капитан 1 ранга! Командир второго отсека лейтенант медицинской службы Щербаков.

– Вольно, – сказал комбриг, прикасаясь к зимней шапке с кокардой, и протянул мне руку. Я подал ему руку, поздоровался и уступил проход, по которому он вместе с командиром лодки прошел в каюту старпома. Потом наш командир выглянул из этой каюты и сказал:

– Доктор, сообрази чаек на двоих в кают-компании.

Все было выполнено в лучшем виде. Командир с комбригом уединились в кают-компании и примерно полчаса о чем-то беседовали, попивая чай с некоторыми деликатесами. Потом комбриг ушел в каюту старпома, а командир прошел в центральный пост. Я увидел, как наш баталер занес в каюту старпома кожаную куртку-альпак, кожаные штаны на меху и такие же сапоги. Через некоторое время Бекетов, экипированный как вахтенный офицер, проследовал в центральный пост. И скоро в динамике раздался голос командира:

– По местам стоять, со швартовых сниматься…

Начался наш выход в море во время флотских учений, одной из условий в них была атака группы подводных лодок крейсера «Александр Суворов». Учения проводил заместитель командующего Тихоокеанским флотом. Несмотря на то, что они проводились в акватории залива Петра Великого, воды которого считается нашим внутренними водами, гарантировать отсутствие в них американских подводных лодок никто не мог. Как правило, вражеские субмарины всегда присутствовали рядом, где проводились подобные учения.