Моя судьба под твоими ногами

Засыпая в жарких объятиях на теплой земле, она думала о том, что зря дала им обоим поблажку. Нет, она не сожалела – ей понравилось. А значит, и сила будет расти. И нет ничего страшного в том, что Крайдин начал ей нравиться немного иначе, чем прежде. Ведь это совсем другой Крайдин Сорк – тот, который уже давно ее немного привлекал. Одновременно кажется, что все в нем изменилось и что не изменилось вообще ничего. Как и любой ведьме, он быстро ей надоест, а пока почему бы не признать, что такой мужчина не может не вызывать отклика даже в ведьминой душе?

Глава 41

Поблажка сразу изменила их отношения. Теперь Крайдин не спрашивал – делал: прижимал к себе, целовал, не обращал внимания на возмущения. Он не давал шанса даже для видимости отчуждения между ними. Марисса быстро сдалась и сопротивляться вовсе перестала, и каждое следующее удовольствие, отпускающее пружину в ее животе, оставалось там неощущаемой, но реальной силой. Уже скоро теплый купол Марисса могла создавать лишь щелчком пальцев, а Крайдину больше не приходилось вскакивать посреди ночи, услышав вдали волчий вой. Марисса сонно шипела, и волки предпочитали убраться подальше от ее странного бормотания.

Она сама понимала всю суть этих изменений, и их немного страшилась: без ненависти, которая выплеснулась вместе со сбывшимся проклятием, сердце Мариссы осталась беззащитным перед всеми остальными эмоциями, которые давно вызревали, но удерживались прочной границей. Стоило стене пасть, как сразу нахлынуло волной, затопило вместе с остатками мыслей. И Мариссу пугали такие изменения, происходящие с ней впервые в жизни. Пугали, но заставляли без видимой причины почти постоянно улыбаться.

– О бесы! – рассмеялась она, прогревая ноги у костра. – Ты стал романтиком? Глазам своим поверить не могу!

Крайдин действительно вышел из чащи, в одной руке неся тушку кролика, в другой – охапку какой-то зелени. Букет получился не слишком изящным, но сам факт поражал ее до колик от смеха.

– Ты спятила, ведьмочка, – усмехнулся и он. – Если память меня не подводит и на этот счет, то дым должен отпугнуть насекомых.

И тут же бросил весь «букет» в огонь. Зашипело, запахло густо и неприятно. Марисса отшатнулась, морщась от дыма.

– Не только насекомых!

Крайдин хлопнул себя по шее, убивая очередного комара – он отчего-то совсем не мог выносить этих кровососущих гадов.

– Какие они здесь огромные, – скривился он. – Хоть с арбалетом на комарье ходи.

– Наверное, это означает, что мы все ближе к болотам, – Марисса пожала плечами. – Давай сюда кролика, я разделаю. Рада видеть, что ошибалась – ты все тот же циник, каким и был, а то бы я вовсе растерялась.

По прикидкам Мариссы они уже почти добрались до перешейка, еще немного – не больше пары дней – и там придется решать: идти на запад, в леса Лиды, или свернуть в Приреченку. Обсуждали этот план лишь единожды, и тогда больше склонялись, что Мариссе советы ведьмы нужны больше, чем ее спутник-накхасит в родной деревне. К счастью, опасения Мариссы по поводу отношения местных к Крайдину не подтвердились. Они всегда старались выбирать безлюдные дороги и лишний раз на глаза людям не попадались. Но иногда приходилось. И к удивлению обоих, на Крайдина посматривали исподлобья, но никто лишних вопросов не задавал. Надо же, как быстро все изменилось – люди начали привыкать к таким лицам, уже не шарахались от них в стороны и не хватались за мечи. Посматривали с раздражением, иногда со злостью, но на рожон никто не лез, ведь в любом крупном поселении теперь были солдаты Накхаса, по всем торговым путям шли купцы из Накхаса, все королевства теперь назывались Единым Накхасом. Особенно это было заметно на северных территориях, до юга все будет доходить медленнее. В чем-то Нош был прав: не сменится и нескольких поколений, как никто и не станет вспоминать о кровавой бойне, а народы окончательно перемешаются между собой, став единым.

Крайдин все еще пытался выяснить, кем он был и чем занимался. Марисса ответила просто «солдатом», а когда он начал настаивать, подумала и сказала честно:

– Крайдин, я ненавидела тебя как раз то, кем ты был. И кем сейчас не являешься. Думаешь, стоит поднимать со дна наружу ту самую правду?

– Палачом? Наемным убийцей? – он перебирал и все не унимался.

Хуже. Он был тем, кто отдавал приказы убийцам и палачам. Марисса поежилась и покачала головой. Крайдин уловил:

– Хорошо. Если твоя любовь ко мне зависит от ответа, то забудь, что я спрашивал.

Она усмехнулась от нелепости формулировки:

– Крайдин, ты вызываешь во мне страсть. Но я не люблю тебя.

– А вот этот вопрос я тебе точно не задавал и задавать не стану. Твой рот лжив, но твои эмоции дрожат так, что я чувствую каждую вибрацию. Так что не трудись, Марисса, некоторые вопросы я тебе задавать не стану.

Теперь Марисса смеялась:

– Разве это любовь, Крайдин?

– Ты иногда целуешь меня так, что я начинаю опасаться за свое здоровье! – он тоже веселился.

– Так это страсть, похоть, вожделение – все чувства, которыми любая ведьма живет! Не делай вид, что разобрался в моих эмоциях лучше меня самой, это смешно!