Моя Святая Земля (СИ)

Алвин смотрел подозрительно и зло, но его глаза были буквально полны слёз, как у маленькой девочки. Однако слушал, не перебивая.

- Сколько людей тебе сказали, что я - благой король? - сказал Эральд тихо.

- Я - король, - огрызнулся Алвин, но без особого нажима.

- Ты - да, за это продали твою душу. А я - по праву рождения. И не могу я убивать, особенно - беззащитных, особенно - подло...

- Это я-то - беззащитный?

- В храме - был. Безоружный. Не знал, что я за тобой слежу. Не так?

Алвин прищурился.

- То есть, ты меня не ненавидишь?

- Нет.

- При том, что я занимаю твой трон? - спросил он с глумливым смешком. - Ах, ради меня, кажется, прирезали твоих родителей? Но не ненавидишь, да?

- Мои родители были тебе дядей и тётей, - вздохнул Эральд. - Отобрало это убийство у нас с тобой нормальное детство, а ведь мы бы дружили, я думаю. Тебя бы любила моя мама, ты ведь был милым ребёнком, наверное... и никакого зуда, никакой дыры, представляешь?

- Но ты меня не ненавидишь?

- Алвин, успокойся. Не вижу повода для ненависти. Моих родителей убили, тебя не добили ради трона...

- Ты просто деревянный! - выдал Алвин презрительно. - Ты не мужчина вообще, ты - артефакт короны, ничтожество, ты не можешь...

- Ну, что с тобой делать, Алвин, дитя горькое... прыгаешь и скачешь, дразнишься, как маленький, истеришь, боишься меня...

- Я боюсь?! - Алвин, сжимая кулаки, с искажённым яростью лицом шагнул к решётке.

- Конечно. Я пришёл к тебе разговаривать, безоружный - когда у тебя армия, а ты меня запер, как страшного зверя. Чтобы я тебя не съел?

- Чтобы ты не смылся!

- Зачем мне? Я с таким трудом сюда добрался, чтобы иметь удовольствие с тобой поговорить, а ты боишься, что я сбегу... Ты не повзрослел, Алвин. Чтобы повзрослеть, видимо, душа нужна.

Алвин остановился, собираясь с мыслями. Эральд не мешал ему думать, наблюдал. Удивительно, думал он. Когда Алвин начинает жаловаться, он ведёт себя почти по-человечески, по-детски, но в нём вдруг что-то соскакивает - и виден ад во плоти, ледяная хихикающая пустота... Жалуется - человеческое тело?

Между тем, Алвин вынул ключ и отпер решётку, с лязгом и грохотом откинув дверь.

- Выходи оттуда.

Эральд пожал плечами, вышел. Алвин смотрел, обхватив себя руками за плечи, сгорбившись, с болезненной гримасой. Буркнул:

- Не смей говорить, что я тебя боюсь.

- Нет, не боишься, - невольно улыбнулся Эральд. - Что теперь?

- Иди за мной, - приказал Алвин тоном, пожалуй, смущённым, и быстро пошёл к лестнице.

Они вместе поднялись из подземелья, прошли мимо поста, где стояла стража, и оказались в королевских палатах. Эральд глазел, как в Эрмитаже: короли Святой Земли, как и земные короли, щедро украсили свои апартаменты произведениями искусства разных эпох. Мерцало золото, сиял мрамор статуй, лоснились стены, отделанные каким-то узорчатым камнем, похожим на яшму, великолепно написанные портреты коронованных предков смотрели со стен то укоризненно, то надменно, то насмешливо. Воспринять этот музей в качестве жилища психика Эральда упорно отказывалась, как он ни пытался внушить себе, что именно здесь и жили его предки.

Тем более, что галереи и анфилады роскошных залов просматривались насквозь. В этом громадном и роскошном доме были решительно невозможны уединение или приватность: всюду стражники в мундирах с позументами и меховой отделкой, всюду лакеи в красно-золотой униформе, отвешивающие хореографически сложные поклоны-пируэты, всюду какой-то народ, встречающий Алвина почтительными поклонами попроще и провожающий Эральда перепуганными и ошалевшими взглядами. Беседовать в такой обстановке - сложно.

Видимо, так подумал и Алвин. Он провёл Эральда по великолепной лестнице из искрящегося мрамора на второй этаж, а оттуда, по винтовой лесенке они вдвоём поднялись в башню, где обнаружился небольшой жилой покой с креслами и диванами, вышитой ширмой, столом, украшенным золотым канделябром в виде цветочного букета, и множеством миниатюрных картинок в причудливых рамах, облепивших стены, как чешуя.

- Останешься тут, - приказал Алвин. - Ясно?

- Я же сказал, что не собираюсь бежать, - отозвался Эральд, рассматривая миниатюру, изображающую заснеженное дерево на скале. - Тут здорово. Уходишь сюда, когда становится нестерпимо общаться с твоей бандой?

Алвин неожиданно расхохотался.

- Бандой?! Ты - такой же змей, как Рыжая! Знаешь, эта стерва может кого угодно довести до белого каления...

- Ты не женился...

- Стерва потребовала доказательств, - Алвин моментально угас. - Я приказал прикончить отца, он и так зажился. Так что не будет у тебя свидетелей, ясно?!

- Бедный Бриан...

Алвин схватил Эральда за грудки, подтянул к себе, рявкнул в лицо:

- Ах, он бедный?! А я не бедный?! Мне всю жизнь было погано, всё время! Пожил бы твой бедный Бриан с такой дырой внутри, старая он сволочь! Небось, не свою душу загнал - мою! Гад, подонок, дрянь поганая, чтоб в аду его кишки на барабан мотали!

Истерика, подумал Эральд. Не злоба - истерика. Как же долго ему было больно, и насколько больно... Тёмный Властелин... Ужас-кошмар...

- Как вернуть душу? - вдруг спросил Алвин, шмыгнув носом.